В. Молотилов

Красотка

Продолжение. Предыдущие главы:

17-6. Лолита

ара несусветная, жарища. Пекло.

Фоме Фомичу приспичило заняться Табити, вот почему. Не мог отложить до наступления холодов, гад. Сокращённое от ‘гадалка’.

А кто бы разрешил откладывать гаду. Кто бы позволил. Он же говорящая кукла, этот Фома. В голове опилки, а туда же: Геродот, Ксенофонт и всё такое. Балаболка.

То ли дело полковник. Не нарадуюсь. С такими Россия не пропадёт: второй Гнедич. Взять его перевод слова Ταβιτι. Чётко, по-военному. Будет представлен к награде.

А ведь можно было и не истязать россиян. Жабы Тибета, Монголии, Сахалина, Японских островов и Канады — верных полгода болтовни. К Рождеству дотрюхали бы до геродотовой Скифии, а зимой в Северном полушарии леса не горят. Не горели до изысканий Фомы, во всяком случае.

Или сразу махнуть на Юкатан, минуя Сахалин и Канаду. Страхи тольтеков и майя — те же полгода болтовни. Один Тлауискальпантекутли (Tlahuizcalpantecuhtli) чего стоит. Полгода с гаком, учитывая запинки выговаривания. Зато никаких огнетушителей в Муромских лесах.

Это Вы во всём виноваты. Угарное лето 2010 года на Вашей совести, умник в очёчках. Именно Вы положили конец моим колебаниям. И давай они баловаться с табу, Фома Фомич и полковник. Табити скифов и полинезийское ‘табу’ — однокоренные слова, а эти двое давай баловаться. У меня всё записано, все ходы.

Между ‘вы’ и ‘Вы’ разница известная: безликий скоп и совершенно определённый умник. За несусветную жару, неурожай и погорельцев отвечаешь лично ты, парень. Монголы тебе нехороши, тлинкиты неугодны. Вот скифы — другое дело. Своя народа, не то что нивхи. У меня всё записано, всё.

Ладно, не кипятись. Такой же безвинный страдалец, как и Фома Опилкин. Не подлежишь суду Синедриона. Опискин, тем хуже для него. Фома по глупости, а ты по доброте душевной поддался на уговоры. На чьи? То-то и оно. И даже чуть не полюбил. Подумать страшно, кого ты чуть не полюбил. Теперь уже не полюбишь, и это правильно. Не надо никого любить. Люби себя, наплюй на всех — / И в жизни ждёт тебя успех. Чао, очкарик.

*   *   *

с да ижица — конец делу ближится. Куда потом?

— На кудыкину гору. С чего ты взял, что Табити уже проехали.

— А разве нет?

— Кто-то сказал, что самоедка нам ещё пригодится.

— А ему в ответ: без тебя знаю.

— Неужели ты заткнёшься.

— Кто дал вам право так со мной разговаривать.

— Пушкин.

— А не Гоголь?

— И Гоголь.

— Какие мы гордые. Ну, желаю здравствовать.

*   *   *

Жаль, очень жаль. Вот он приуныл и затосковал, добрый молодец. Завить тоску верёвочкой — у русских очень даже просто.

При чём здесь Фома, я о полковнике. Досуг — единственное богатство человека, спросите любого пьяницу. Обогатил Фома полковника или обобрал?

Умный человек. Поймёт, что лучшее в жизни позади — срыв неизбежен. Бедные русские. Брали бы пример с цыган, что ли. Держаться надо друг за дружку, а не ссориться. Перетерпи, не фордыбачь. Придумали себе какую-то всемирную отзывчивость. Зачем на всё отзываться, на любой пустяк? Иной раз и перетерпеть.

А цыган цыганочку / Закупóрил в баночку, / Цыганята плакали: / Куда маманю спрятали? Как закупорил, так и раскупорит. Не зверь, поди. Надоест самому варить кулеш — одумается. И действительно, не зверь: трах баночку об пол, та надвое. Что делает содержимое. Достаёт гребёнку и давай причёсывать мужа. Брали бы пример.

Я — не Чехов, Душечек из пальца не высасываю. Правда, одна только правда. Был такой Женька Ухлин, молодой парнишка. Льняные кудри, как у Есенина до запоев. И она его полюбила. Создать семью, раз такие сильные чувства. А её родичи — ни в какую. Не родители, а именно родичи. Родители оба с высшим образованием, Женька им понравился, особенно маме. А родичи говорят ему: заворачивай оглобли, а то зарежем. Что делает Женька. Увозит её в дальние края, и там они расписываются. Наврал своим, что завербовался на золотые прииски, вот какой осторожный смельчак. Хорошо, расписались в Красноярске. И тут нагрянули её родичи. Как узнали город и остановку трамвая? А вот. Что делают эти головорезы. Ничего плохого не делают. Разве плохое дело похвала? Молодец, говорят. Просто молодчага. Можно было договориться за выкуп, а ты выкрал. Даже мы жён не крадём. Разрешаем не работать. И действительно: только намекни. Молодняк о ту пору изнывал по джинсам, дискам и тому подобное. А Женька — только намекни. Развратился, конечно. Дай-ка теперь попробую беленькую. Какую беленькую, их же две: водка и Мерилин Монро из дома напротив. Обеих. Почему-то супруге не понравилось, и она расторгла брак. Расторгла и очень быстро вышла за своего, за цыгана. Наверняка родня этого и добивалась, потакая чужаку.

Перехожу на личности. Допустим, я не фонарный столб. Но тогда и полковник не француз. Эжены сплошь французы, но это ни о чём не говорит. Человек масляными красками баловался по молодости лет, вот и ушибло. Эжен Делакруа, например. Как сейчас помню: „Il ne faut pas flatter, même si tu as l’humeur de la minute”. Не вздумай заискивать, даже если очень прижмёт.

Еремей не Еремей, а что Петров — так точно. Настоящий русский полковник. Спаси, Господи, и помилуй богохранимую страну нашу Российскую, власти и воинство ея, да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте.

И воинство ея, то бишь полковника Петрова.

И вот у него срыв. Я спросил полковника Петрова: / Ты зачем надел на шею провод? / Ничего Петров не отвечает, / Только ветер труп его качает.

Рассорил Фому с Силой Трудящихся, а теперь отлучаю от Вооружённых Сил через повешение. Ну и дрянь же я.

*   *   *

— Юс да ижица — делу конец ближится. Куда потом?

— На кудыкину гору. С чего ты взял, что Табити уже проехали.

— А разве нет?

— Кто-то сказал, что самоедка нам ещё пригодится.

— А ему в ответ: без тебя знаю.

— Погорячился, извини.

— Это я погорячился.

— Нет, я.

— Позвольте вам не позволить.

— Нет, это вы позвольте вам не позволить называть меня на вы.

— Вынужден подчиниться, твою мать.

— Учитесь властвовать собой.

— Отчего ж не поучиться. У тебя.

— О, это надолго.

— Тогда чего мы тянем.

— Не чего, а кого. Тянем-потянем, вытянуть не можем.

— Тяни-Толкай? Мокошь подождёт, предлагаю вернуться к змееногой богине.

— Принимается. Показываю бляшку из собрания твоего Николая Павловича.

— И твоего.

— И моего. Не догадался умереть до начала Крымской войны — единственный промах.

— Так точно, единственный. Кабы не царь — никакого Гоголя. Затравили бы молодчика, и вся недолга. Нам нужны / Подобрей Щедрины / И такие Гоголи, / Чтобы нас не трогали. А прощение Пушкина? Дал слово чести, что не будет стреляться, и нате вам. Что это за дворянин, который обманывает государя, спрашивается. Невольник чести. А Николай Павлович заплатил все долги этого невольника, между прочим. Хоть бы слово доброе кто сказал.

— Ты же сказал. А как тебе Сталин?

— Трусливый людоед.

— Не могу согласиться.

— И не надо. Для кого я вывесил бляшку — для Пушкина? Прошу излагать соображения, Пётр Петрович.

— Откуда ты узнал про Петра Петровича.

— От верблюда. У вас там все Пётр Петровичи да Николай Николаичи.

— Так уж и все. А Иван Иванычи.

— Замнём, товарищ полковник?

— Замнём, Фома Фомич. Разрешите излагать?

— Я весь внимание.

— Самоедка — здорово сказано.

— Это уже было.

— Просьба не перебивать. Из Чертомлыцкого кургана / Они летят, сыны обмана. Что подразумевал Хлебников под словом обман? Ложное отступление, дабы противник утратил бдительность? Это военная хитрость, the military trick. Обман — дитя страха. Перед своей верховной владычицей скифы дрожали, как в ознобе. Зубы едва не откусывали язык, вот какой страх. Отсюда двусмысленные намёки, замысловатые ухищрения и увертки.

И сыны обмана добились-таки своего: змееногую и Табити принято считать разными выдумками древних. Знатоки постановили, что главная богиня скифов — закутанная в покрывало женщина с зеркалом. Как будто её раскопали где-нибудь в Мексике, а не на Украине.

— При чём здесь Мексика.

— При том, что Табити — не Уицилопочтли, который так и переводится: ‘дымящееся зеркало’.

— Не Уицилопочтли, а Тескатлипока переводится ‘дымящееся зеркало’.

— Какая разница.

— Единожды солгавши, кто тебе поверит.

— Пусть они Льву Толстому верят, что Анна бросилась под поезд, а Холстомер — говорящий мерин.

— А это мысль. Излагая нечто поперёк общепринятому, нарочно приврать в бесспорных мелочах. Авось клюнут и поднимут хай. Ему охота блеснуть познаниями, а ты дал повод. Забудут сгоряча, что сговорились намертво замалчивать.

— Жди. Не дураки сидят. Разрешите продолжить?

— Просьба нарочно не привирать. Здесь все свои.

— Благодарю за доверие. Итак, знатоки вопроса постановили, что змееногая и Табити — разные плоды воображения скифов:

         Центральной фигурой северно-русских узоров является изображение женщины, которая представляется всегда стоящею, может быть, потому, что трудно выразить примитивным шитьем другое положение, например, сидящею на скамье, в кресле и т.п. Ее отношение внешнему миру выражается положением рук, которые то лежат у нее на бедрах, придавая фигуре величественное спокойствие, то поднимаются кверху, ясно выражая ее молитвенное отношение к чему-то высшему или совершенно невидимому или видимому в форме сияющего диска солнца; то эти приподнятые руки держат птиц и другие символы светил небесных; то они опускаются вниз и держат поводья коней, на которых восседают всадники, обыкновенно молитвенно простирающие длани к женщине и нередко попирающие конскими ногами изображения маленьких людей и рыб. ‹...›
         В известных Чертамлыкском и Кульобском курганах, содержавших, как полагают, погребения скифских царей, найдено значительное количество золотых квадратных бляшек со стереотипным изображением сидящей женщины, имеющей в левой руке предмет, напоминающий металлическое зеркало; пред нею стоит скиф, представленный в меньшем масштабе или ради исокефалии в рисунке, или ради обозначения его подчиненного значения; он пьет из сосуда, по-видимому, поданный женщиною напиток.
          Долгое время не удавалось расшифрировать эту сцену, но в конце концов установлено, что женщина представляет великую богиню Скифии, почитаемую выше всех богов. Геродот называет ее Гистией, а скифы называли Табити и Анагитой, матерью всего сущего. Стоящий же пред нею скиф является или царем, или мистом, приобщающимся богине через поданное ему питье. Большое количество изображений свидетельствует о широкой популярности такого рода образков, нашивавшихся или на одежды, или на погребальные покровы. ‹...›
         Сравнивая иконографию описанных скифских вещей с иконографией северно-русского шитья, мы не можем установить между ними сходства. Нет или, вернее, почти нет сходства и в сопровождающих их инсигниях и символах. Между тем сходство номинальное и генетическое, как мы увидим далее, несомненно существует. Гораздо ближе к северно-русской иконографии шитья стоят изображения той же богини у сарматов.
Городцов В.А.  Дако-сарматские религиозные элементы в русском народном творчестве.

*  *  *

         Табити  была одной их главных богинь скифского пантеона. Она была владетельницей и покровительницей огня, одной из самых могучих стихий. Табити была хозяйкой любого очага, считалось, что любой огонь, особенно домашний очаг, священны, потому что там живет Табити. Любое пиршество или праздник у скифов начиналось с кормления этой богини. Для этого, прежде чем выпить первую чашу вина, из нее проливали немного в огонь, чтобы Табити тоже участвовала в людском празднике. В противном случае могущественная богиня могла обидеться и жестоко отомстить. Скифские цари считались главными служителями Табити. Они проводили все праздники и основные жертвоприношения для этой богини. Царский очаг считался у скифов священным, там постоянно жила Табити и охраняла подвластные царю народы от бед и напастей. Если скиф хотел дать нерушимую клятву, он клялся царским очагом. Нарушившего такую клятву убивали, тем самым принося его в жертву. Скифы представляли Табити в виде молодой женщины в длинном платье. Табити всегда носила с собой волшебное зеркало, в которое она наблюдала за миром, и где отражались все людские судьбы.
Скифские боги. Табити.
http://sphereskifu.narod.ru/bogu.html

*  *  *

         Табити  рассматривается рядом исследователей (М.И. Артамонов, С.А. Жебелев и др.) как женское божество домашнего очага. Однако её можно трактовать и как божество огня во всех его проявлениях, а её главенство в скифской мифологии — как отражение индоиранской традиции поклонения огню как высшему началу. У скифов существовало представление о множественной природе Табити или о многих её воплощениях: высшей клятвой у них была клятва “царскими Гестиями” (Herodot. IV 68). Табити именовалась “царицей скифов” (IV 127), но происхождение и значение этого “титула” исследователи трактуют по-разному.
         Несомненна, однако, тесная связь этого божества с сакральным институтом царской власти. Считается, что Табити изображена на золотых бляшках из кургана Чертомлык (рядом с богиней — алтарь с горящим огнём и скиф с сосудом в руке) и на некоторых других памятниках.
Д.С. Раевский.  Скифо-сарматская мифология.
http://enc.mail.ru/article/?1900042824

— У Геродота ни слова про волшебное зеркало.

— Но ведь пылающий жертвенник налицо.

— Не на лицо, а на уровне груди. Напоминает очаг домовитых римлян,

— С чего ты взял, что алтарь Табити стоял в приземистом жилище.

— С того, что Веста жила в соломенном шалаше.

— Не в шалаше, а в хижине. Римская хижина обязательно каменная, с черепичной крышей.

— В соломенном шалаше, не спорь.

— Гиро такой же знаток дописьменного Рима, как я Франсуа Шомпольон. Вилами на воде. Ну да ладно, уговорили: соломенный шалаш и девочки-подростки при общественном костерке. А кто кормил скифскую Табити: девы или мужи?

— Мужи, да ещё какие. Ни одна Мавра не устоит.

— Так уж и не одна.

— Именно так, а не за деньги. Геродот ничего не сообщает о духовенстве Скифии, одни только женоподобные гадатели. Но ведь скифы не дураки пускать козла в огород, разглашая священные обряды. Меньше знают — крепче спишь. Служители культа у скифов были. Только вот пламя в царском очаге поддерживал не рыхлый скопец, а могучий воин. Кровь с молоком — раз, ума палата — два, трезвенник — три.

— Ни слова у Геродота про ума палату.

— Из области предположений. Разве братина как отголосок обряда братания не плодотворное предположение?

— Например.

— Например, былины. Потому и три богатыря, что испить из одной братины с Ильёй Муромцем, Добрыней Никитичем и Алёшей Поповичем Дунаю и/или Потыку, Волху, Ставру, Чуриле, Хотену и прочим бойцам строжайше запрещено с незапамятных времён.

Не более двух побратимов, пишет Лукиан со слов скифа-перебежчика. Илья побратим Добрыни и Алёши, Добрыня побратим Ильи и Алёши, Алёша побратим Добрыни и Ильи. Три богатыря — единственно возможное в условиях жёстких количественных ограничений соприсяжное собратство.

— А теперь о духовном лице, он же истопник.

— Переходим к воину-мудрецу и богатырю-трезвеннику. Предположение такое: смотритель очага скифского царя и огнищанин Владимира Красно Солнышко — одна и та же государственная служба.

— Смотрим, что за птица твой огнищанин. Представитель высшего слоя русского феодального общества в ранний период его существования (до XII в.); старший дружинник, ближайший советник князя.

— Сейчас ты огреешь меня по башке этим же словарём: огнищем о ту пору называли совокупность рабов, принадлежавших одному владельцу.

— Не огрею. Старший дружинник и домоправитель — разные должности. Князь отправился на полюдье, а лучшего бойца оставил надзирать за челядью? Глупости.

— Вот именно. Подозреваю, что скифы и Рюриковичи запугивали данников одинаково: разъезжали по их деревенькам во всём блеске величия. Полёживать дома — пахари начнут сбывать грекам зерно без посредников, разве можно допустить. А где царь, там и царица.

— Любители крепко выпить. Вот скифы приняли на грудь, пали вповалку и захрапели. Царица возьми да и сожри сама себя.

— Ещё не хватало. Огнищанин трезвёхонек, шурует в топке.

— Гордый одиночка. Человечище.

— Главное дело — мудрец. Благочестивый мудрец, хранитель заветов старины. Второй Конфуций.

— Подробнее о заветах старины.

— Этот непьющий здоровяк обязательно переживёт царя. Бремя забот о погребении. Где насыпать курган, сколько и какой масти коней задушить — с этим разберутся и без него. А вот нашивные бляшки — целиком и полностью забота огнищанина.

— Да разве их не купили загодя?

— Он же не собирался так рано усопнуть, этот царь. Погребальные заготовки портят настроение, ну их.

— Ври, да знай меру. Дырочки-то.

— Какие дырочки.

— На бляшках. Судя по изображениям, скифы обожали эти цацки. Не только рубаха, но и порты сплошь в кругляках. По степени истирания-раздирания отверстий можно узнать, где та или другая были пришиты. Метание копья — чрезвычайно резкое движение, золото на груди рвётся, как промокашка.

— Я бы не сказал, что у змееногой из Куль-Обы надорванные дырочки.

— Ты скажи мне другое: с какой стати она змееногая. Сколько ни вглядываюсь, не разгляжу. Головы Горынычей тут и там, но чтобы ноги росли из спины — это какой-то Чернобыль, а не Чертомлык.

— На коленках стоит, подомнув ими длинный подол.

— Разве что на коленках. Продолжай про хлопоты огнищанина.

— И вот царь умер, приходится облачать бренные останки. Гривна и браслеты налицо, бляшек — страшный недобор.

— Почему страшный недобор.

— Нужно расшить ими погребальный полог. Скифский курган — та же матрёшка: насыпь над срубом, внутри него полог над гробом. В Крыму дерево заменяли камнем, но войлочный полог — святое дело.

— Что-то вроде шатра.

— Что-то вроде шатра. Золотые бляшки нашивали на испод полога в огромном количестве, одна к одной.

— И среди них изображение Табити.

— Не исключено.

— И надо растолковать греку-ремесленнику, что она такое.

— Не языки же пламени чеканить.

— Вот именно.

— Огнищанин с присущим скифам красноречием будит воображение золотаря, и того вдруг осеняет: самоедка. Постоянно подтапливать, а не то пламя сожрёт само себя.

— Жрут не ртом, а пастью. Появляются пасти на длинных шеях. И вот языки пламени стали шеями грифонов.

— Что за умница твой огнищанин. Да он ещё и погребальный меч тому же греку заказал.

— С изображением Табити?

— А как же. Поторапливайся, говорит, — царь уже провонял.

— Смотри, сколько жаб на рукояти.

— Да уж.

— Какой-то Тибет, а не Скифия.

— Персы называли скифов саками, а Сакья-Муни в переводе “сакский молчун”.

— Так это же Будда.

— Вот именно. Упадническое учение молчуна укоренилось на Тибете со всеми вытекающими жабами.

— Ну ты и закруглил.

— А то.

— Но ведь это рукоять не скифского, а сарматского меча. Нашему забору троюродный плетень.

— Ну и что плетень. Жабы на рукояти сродни осетинским узорам, тебе не кажется?

— А ты перекрестись.

— Всё равно кажется.

— И мне.

— Вот видишь.

— Это же казахские узоры, чудак.

— Осетинские.

— Жаба с крыльями — древний казахский узор.

— Это не крылья, а языки пламени.

— Кто бы спорил.

— Так на чём мы остановились.

— Поторапливайся, говорит огнищанин золотарю, — царь уже провонял.

— А тот в ответ: лом давай.

— Вот почему так редко находят корявую скифскую Мокошь. Всех уродин боспоряне и ольвиоты переплавили, наплющили пластин, а потом начеканили бляшек.

— Лучшее — враг хорошего. Покажи хотя бы одну самодельную богиню.

— Одна только и есть.

— Подбоченилась.

— Языки пламени за спиной смыкаются. Огненный вихрь.

— Совершенно непонятно, что у неё с ногами. Но ведь ни единой змеи.

— Лично я отчётливо вижу сед шпагатом. Но ты глянь, во что её превратили греки.

— Если птице отрезать руки, / Если ноги отрезать тоже, / Эта птица умрёт от скуки, / Потому что сидеть не сможет.

— Почему не сможет.

— Потому что хвост.

— Да уж. Это не огнищанин заказывал.

— По пьяному делу, я тоже так подумал.

— А вдруг это не Табити, а Небесная Афродита. Сплошные крылья, как-никак.

— С обнажённой грудью?

— Беру свои слова обратно.

— Погоди брать. Халдейская Милитта нагло, вызывающе голая.

— Ну и что Милитта. Греческие изваяния Афродиты Урании — покрывало на покрывале. Для боспорянина обнажить её грудь — кощунство. Сам знаешь, как мстит эта богиня.

— Я бы тоже остерёгся вольничать в таком деле. Урания — Иштар Эллады.

— Ничего подобного. Иштар одета и вооружена до зубов, Урания одета и безоружна. Следовательно, Иштар — Афина Паллада.

— Постой, но ведь богиня со скифского навершия нагая до пояса.

— А Урания — обязательно в платье и плаще. Стало быть, золотая птичка с грудками — не Аргимпаса.

— Никто и не сомневался. Сед шпагатом — привычка Табити.

— Кроме бляшек, в курганах находят и подвески.

— Ну и что подвески.

— Головная боль, вот что.

— Чья?

— Моя.

— Да ну.

— Ну да. Гляди.

— Это же Мокошь.

— Вряд ли.

— Самая настоящая Мокошь восточных славян, Фома. Голову даю на отсечение.

— Я тоже так думал.

— И передумал?

— Нет. Но теперь сильно сомневаюсь.

— Мокошь, я тебе говорю. Олени, кони, птицы, львы, химеры, гиппокампы — дело десятое, лишь бы пара. Тяни-Толкай показался странноват, и его разделили, как сиамских близнецов.

— Не сиамские близнецы, а ближневосточный узел.

         Некоторое сходство русской вышивки со змееногой богиней Северного Причерноморья (дополняемое в ряде случаев звериными головами на концах ног) не дает еще нам права вести поиск так прямолинейно, как это делал В.А. Городцов: „дако-сарматские элементы в русском народном творчестве”. Здесь вполне возможна конвергенция: архаичный, неолитический образ небесных лосих-рожаниц мог у скифов дожить в ритуальном искусстве до соприкосновения с греками, которые по-своему осмыслили эту архаику, назвав рожающую полуженщину-полуоленя змееногой богиней и оформив ее в изделиях в соответствии с этим.
Рыбаков Б.А.  Язычество древних славян
paganism.msk.ru/liter/rybakov10.htm

— Зачем ты вздохнул.

— Затем, что звезда на вологодском рушнике — о восьми лучах.

— Звезда Иштар?

— Звёзды о восьми лучах на полотенцах и государственных флагах — отдельный разговор. Всему своё время. Настал черёд подвесок со змееногой.

— Ух ты. Обрати внимание на соски.

— Где ты увидел соски.

— На титях.

— Лично я не вижу.

— Взаимно. Одни выпуклости.

— Одетая, стало быть.

— Если одетая, то Аргимпаса.

— А та, что на Тяни-Толкае — Апи, она же Мать-Сыра Земля Мокошь.

— Так Аргимпаса крылатая или змееногая?

— Я и говорю: головная боль.

— Да разве ж одни скифы пили вино.

— Смотря как пить. Греки обязательно разбавляли водой. Употреблять цельное вино — варварство.

— Эти подвески чеканил побратим варвара. Прошла головная боль?

— Ты волшебник.

— Значит, голова как стёклышко?

— Стёклышки бывают двояковыпуклые и двояновогнутые. Тебе какое?

— Мне увеличительное. Хочу вспомнить детство золотое.

— Берёшь лупу и стягиваешь солнце в точку. И на что я должен вылупить глаза.

— На голову.

— На чью.

— На отрезанную, в левой руке Табити.

— Это не Табити, а Аргимпаса. У Табити грудь голая.

— Начнём с отрезанной головы в левой руке.

— А грудь?

— Наплевать и забыть.

— Ты хочешь, чтобы я вспомнил, как его зовут, этого бородача?

— Именно.

— Дай пораскинуть мозгами.

Амбика сильно разгневалась на своих врагов,
И от гнева ее лицо стало черным, как смоль. (5)

Из ее лба, [из места] над искривленными бровями
Вышла Кали с разинутой пастью, державшая меч и петлю, (6)

Носящая посох с черепом на конце, украшенная гирляндой из человеческих черепов,
Облаченная в шкуру тигра, внушающая ужас из-за своей истощенной плоти, (7)

С огромным ртом, пугающая высунутым языком,
С красными, глубоко впавшими очами, наполняющая стороны света своими криками. (8)

Стремительно она обрушилась и, разя великих асуров,
Стала пожирать войско недругов богов. (9)

Схватив одной рукой слонов, она бросала их в свою пасть
Вместе с воинами, сидящими на них и бегущими за ними следом, вмести с погонщиками и колокольчиками. (10)

Всадников вместе с конями и колесницы вместе с возничими бросив в рот,
Она страшным образом перемалывала их зубами. (11)

Одного она хватала за волосы, а другого за горло,
На третьего наступала ногой, а четвертого придавливала туловищем. (12)

Метаемое асурами оружие
Она ловила ртом и с яростью перемалывала зубами. (13)

То войско могучих и дурных по природе асуров
Она уничтожила, сожрав одних и перебив других. (14)

Одни были сражены ее мечом, другие избиты посохом с черепом на конце,
Третьи асуры нашли смерть на остриях ее зубов. (15)

Увидев, что все войско асуров в миг погибло,
Чанда подступил к Кали, чей облик внушал ужас. (16)

Пугающим дождем из стрел ту [Богиню], чей взгляд внушал страх, великий асур
Покрыл, а Мунда забрасывал ее тысячами дисков. (17)

Те многочисленные диски, исчезающие у ее во рту,
Были подобны многим солнечным дискам, исчезающим за облаками. (18)

И тогда засмеялась страшным смехом преисполненная гнева, издающая ужасные звуки
Кали, чьи пугающие клыки сияли из разинутой пасти. (19)

Воссев на огромного льва, Богиня обрушилась на Чанду,
И схватив его за волосы, отрубила мечом голову. (20)

Увидев, что Чанда пал, к ней поспешил Мунда,
И она его также повалила на землю и обезглавила в ярости мечом. (21)
«Деви-махатмья» («Сказание о величии богини»).
Перевод с санскрита А.А. Игнатьева
scriptures.ru/shiva/devi_mahatmya.htm

— Ба, мы в Индии, где люди и божества вместе.

— Врозь.

— Почему?

— Не могут же боги всё время молчать.

— Я бы не смог.

— И вот кому-то из богов захотелось почесать языком.

— А, понимаю. Когда человек разговаривает с богом, это молитва. Когда бог разговаривает с человеком — это болезнь. Поэтому у богов — своя свадьба, а у нас — своя.

— Не свадьба, а драка.

— Это есть. Бесконечные войны.

— У богов драка.

— С чего ты взял. Живут тишком-ладком, сор из избы не выносят.

— Боги живут на небесах.

— А Волга впадает в Каспийское море.

— Ты что, не читал Великовского?

— А это кто?

— С вами всё ясно, Евгений.

— Только что был Пётр Петрович.

— Был, да сплыл.

— Даже Иван Иванович не успевает вникать во всё, Фомушка.

— Великовского надо знать именно вам. От корки до корки.

— Не говори загадками.

— Есть не говорить.

— Ты чего надулся. Не валяй дурака, Фома. Фома-а. Встать! Смирно! Рядовой Опискин, кру-у-гом!

— Это кто рядовой.

— Ну вот. А то язык проглотил. Гордыня, брат.

— Это кто кому брат.

— Начинается.

— Что.

— Русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Несчастный мы народ. То ли дело цыгане.

— Или евреи. Еврейский бунт весьма разумен, потому что с оглядкой.

— С оглядкой на что?

— На Тору.

— Итак, Великовский оглянулся на Тору.

— Предлагаю отложить этот разговор.

— Почему?

— Приедет, тогда и поговорим.

— Берите меня в собеседники: свежий человек. Буду задавать наивные вопросы.

— Ты не умеешь задавать наивные вопросы. Не тому учили.

— Ну так буду задавать вопросы с подвохом.

— Дурное дело нехитрое.

— Так уж и нехитрое. А ну, задай.

— Сколько рук у Табити.

— Два пишем, два в уме.

— Как догадался?

— Порядок следования изображений. 1. Девятнадцатирукая. 2. С десятью руками, запасные приторочены к поясу. 3. Конец — делу венец: два пишем, два в уме.

— При чём тут запасные руки.

— При том же самом, что и отрубленная голова.

— Табити нечем рубить головы.

— Как это нечем. А ты приглядись.

— Нечем.

— Серповидная секира.

— Это шея грифона.

— А ты прищурься.

Синды — одно из многочисленных меотских племён, рано выделившееся из их общей массы и обитавшее в 1-м тыс. до н.э. – первых веках н.э. на Таманском полуострове и прилегающем к нему побережье Чёрного моря до Новороссийска. Впервые упомянуты логографами, затем греческими и римскими историками Геродотом, Псевдо-Скилаком, Псевдо-Скимном, Страбоном. Основными занятиями С. были земледелие, рыболовство, ремёсла и торговля (в ранний период — с Урарту, с VI в. до н.э. — с греками), как через свои порты — Синдскую гавань, Корокондаму, так и через греч. города, основанные на территории Синдики. Войны со скифами привели к усилению у С. власти военачальников. В V в. до н. э. возникло государство (Синдское государство). С IV в. до н.э. С. потеряли свою политическую самостоятельность и вошли в состав Боспорского царства. Синдская знать входила в состав правящей боспорской аристократии. Из причерноморских племён синды были наиболее эллинизированы: они заимствовали у греков язык и письменность, имена и обычаи, принимали участие в греческих состязаниях и религиозных культах, носили греческие украшения. Оружие у С. было скифского типа. Археологически известны синдские города (городища Семибратнее близ Кубани и Раевское около Анапы). Многие курганы Таманского полуострова и Прикубанья (Большая Близница, Карагодеуашх, Мерджаны и др.) — погребения синдской знати. В первые века н.э. С. ассимилировались с сарматами.
          Лит.:  Гайдукевич В.Ф.  Боспорское царство, М.–Л. 1949;  Анфимов Н.В.  Из прошлого Кубани, [2 изд.], Краснодар. 1958;  Крушкол Ю.С.  Древняя Синдика, М., 1971.
dic.academic.ru/dic.nsf/bse/132479/Синды

— М-да.

— Места надо знать.

— Какие места.

— Северный Кавказ.

— А именно.

— Черноморское побережье. Не на Боспорском царстве свет клином сошёлся.

— А на каком?

— Синдика, например.

— Это маленькое царство, не считается.

— В нашем деле не бывает мелочей. Синды говорили на хинди.

— На хинди?

— Есть такое мнение. Враги скифов, заметь.

— По-твоему, бляшка попала к скифам случайно. Никакая не Табити, а Лолита. Морочил мне голову каким-то истопником.

— Слышал звон, да не знает, где он.

— Кто слышал звон?

— Пантикапейский золотарь. Наврал с три короба. Ноги из спины, змеи из пупа. Больное воображение.

— Не из пупа, а с пояса. Змеи свисают с пояса Лолиты.

— Это не змеи, а руки. Отрубленные руки.

— А где змеи?

— Под головным убором. Причёска змей. А кто такая Лолита?

— Одно из имён яростной богини. Бхавани, Майя, Савитри, Кали Ма, Лолита и так далее. Ровно тысяча имён. Есть и такое, что я бы не советовал произносить вслух.

— Язык отсохнет?

— Смотря где закопают голову.

— Причина.

— Не всем нравится, когда посторонние суют нос в дела истинной веры.

— Понял.

— Продолжаю об именах собственных. Ассирийская Билит, Алилат арабов и Лилит иудеев — та же Лолита.

          Лилит — центральная женская фигура еврейской демонологии; иногда — нарицательное обозначение демона женского рода (мн. число лилийот, лилин). Образ и имя Лилит заимствованы из вавилонской (возможно, и шумерской) мифологии, в которой лилу фигурирует как бес мужского пола, а лилиту и урдут лилита — как бесы женского пола, соблазняющие мужчин и вредящие роженицам и новорожденным. Еврейская народная этимология связывает имя Лилит со словом лайла — ‘ночь’.
          ‹...› Встречающееся однажды в Библии слово Лилит (Ис. 34:14) толкуется большинством исследователей и комментаторов как название беса, другими же — как название ночной птицы; ср. слово са’ир (буквально ‘мохнатый’) в том же стихе, имеющее в Библии два значения: животное (козел, например, Быт. 37:31; Лев. 4:24) или демон и идол (Лев. 17:7; II Хр. 11:15). В Септуагинте (см. Библия. Издания и переводы) указанное слово Лилит в книге Исайя переводится как “бес”, Вульгата переводит его как Lamia — род чудовища женского пола.
          В Талмуде Лилит представлена как демон с женским лицом, длинными волосами и крыльями (Эр. 100б, Нид. 24б), мать Ахримана, верховного божества зла в иранской мифологии (ББ. 73а), овладевающая человеком, ночующим в пустом доме (Шаб. 151б). Аггада связывает образ Лилит с легендой об Адаме, повествуя, что после грехопадения он расстался с Евой на 130 лет, в течение которых от его связи с духами (в числе которых была и Лилит, по имени Пизнай) рождались демоны и лилин (Эр. 18б; ср. Быт. Р. 20:11). Потомством этих духов полон весь мир.
         В Алфавите Бен-Сиры (мидраш эпохи гаонов) Лилит отождествляется с так называемой Первой Евой, которая убежала от Адама и, настигнутая посланными в погоню ангелами, утверждала, что создана для того, чтобы губить новорожденных; она была вынуждена поклясться, что не будет вредить младенцам, у изголовья которых увидит изображения или имена задержавших ее ангелов. Согласно другому мидрашу, когда Лилит не находит младенцев, которых она может удушить, она истребляет своих собственных (Чис. Р. 16:15).
         В каббале Лилит также является душительницей новорожденных и соблазнительницей спящих мужчин, от которых рождает бесчисленное число демонов и предводительствует ими (Зохар, Предисловие 14б; Быт. 54б; Исх. 96а, 267б; Лев. 19а, 76б). В Зохаре и более поздней каббалистической литературе Лилит как душительница детей иногда заменяется На’амой и именуется Блудницей, Нечестивой, Вероломной и Чёрной. В некоторых источниках она описывается как супруга Самаэля — Старшая, или Бабушка Лилит — царица нечистой силы (ситра ахара), которая в мире клиппот (буквально ‘скорлупы’) играет роль, подобную роли Шхины в мире добра и святости. Бесовское потомство Лилит именуется здесь „смешанным множеством“ (эрев-рав), посредством которого она властвует над всем нечистым. В ипостаси Младшей Лилит она супруга Асмодея.
www.eleven.co.il/article/12457

— Набоков знал об этом?

— А кто такой Набоков.

— Не валяй дурака.

— А кого прикажете валять — дуру или валенки?

— Ладно, замнём. Хлебников называет её не Лолитой, а Кали.

— ‘Топить’ — Табити, ‘калить’ — Кали. С боку припёка твой Хлебников.

— Вам не дано предугадать, как наше слово отзовётся.

         ‘Кали’ означает Тьму, Кали рассеивает тьму. Она рассеивает тьму вокруг каждого идущего по пути самоотверженного духовного очищения. Как все цвета радуги входят в чёрный цвет (и при этом чёрный продолжает оставаться чёрным), так и Кали, являющая собой мрак, непостижимость, рассеивает любую тьму, сама оставаясь неизменной.
         ‘Кала’ означает время, ‘и’ означает причину; Кали — это причина времени, Она Та, Которая находится за пределами времени. Всякое существование обретает свое постижение во времени, поэтому Причина Времени, Та, Которая находится за пределами времени, пробуждает Самосознание к восприятию, делает его способным воспринимать.
          Она наряжена гирляндой из голов, которые наполняли нечистые мысли ‹...› Она останавливает праздную болтовню деятельного ума, чтобы Её преданные могли испытать чистоту внутреннего покоя в уединенной сосредоточенности. ‹...›
         Ее прозвали Чамундой, Уничтожительницей Ярости и Страсти, отчленяющей сонмы гневливых мыслей и нечестивых страстей. Когда Чанда и Мунда, Ярость и Страсть, извергали на Нее тысячи боевых дисков, Она всего лишь отверзла Свои уста, ставшие входом в бесконечность для всего противостоявшего Ей оружия, и пожранного Ею безо всякого для Себя вреда.
          Она пожрала всю конницу беспокойных мыслей, колесницы и их возничих, слонов вместе с погонщиками, защитой и снаряжением, все неисчислимые тысячи воинства мыслей, Она просто клала их в Свой рот и, вызывая ужас, начинала жевать. ‹...› Глядите, от скольких предположений, предрассудков и установок мы обрели теперь свободу!
www.omerifets.ru/233043/2/Kult-bogini-Kali

*  *  *

         Kali, also known as Kalika, is the Hindu goddess associated with eternal energy. The name Kali comes from Kala which means black, time, death, lord of death, Shiva. Kali means “the black one”. Since Shiva is called Kala — the eternal time, Kali, his consort, also means “the Time” or “Death” (as in time has come). Hence, Kali is considered the goddess of time and change. Although sometimes presented as dark and violent, her earliest incarnation as a figure of annihilation still has some influence. Various Shakta Hindu cosmologies, as well as Shakta Tantric beliefs, worship her as the ultimate reality or Brahman. She is also revered as Bhavatarini (literally “redeemer of the universe”). Comparatively recent devotional movements largely conceive Kali as a benevolent mother goddess.
          Kali is represented as the consort of Lord Shiva, on whose body she is often seen standing. She is associated with many other Hindu goddesses like Durga, Bhadrakali, Sati, Rudrani, Parvati and Chamunda. She is the foremost among the Dasa Mahavidyas, ten fierce Tantric goddesses. ‹...›
          Kali is the feminine of kala (“black, dark coloured”). Kala primarily means “black”, but also means “time”. Kali means “the black one” and also “time” or “beyond time”. Kali is strongly associated with Shiva, and Shaivas derive her feminine name from the masculine Kala (an epithet of Shiva). The early Sanskrit dictionary, the Shabdakalpadrum, states: „Shiva is Kala, thus his wife is Kali“.
          Other names include Kalaratri (“black night”), as described above, and Kalika (“relating to time”). Coburn notes that the name Kali can be used as a proper name, or as a description of color. Kali’s association with blackness stands in contrast to her consort, Shiva, whose body is covered by the white ashes of the cremation ground (Sanskrit: smasana) in which he meditates, and with which Kali is also associated, as smasana-kali.
          Kali is frequently confused with the word kali, as in Kali Yuga or the demon Kali. However, the words Kali (“black, time”) and kali (“weak, crude, inarticulate”) are etymologically unrelated, and the goddess Kali is not associated with Kali Yuga in Hinduism.
en.wikipedia.org/wiki/Kali

*  *  *

Индийская богиня Кали, известная также под именем Калика, — олицетворение неиссякаемой энергии. Имя Кали происходит от ‘kala’, что в переводе ‘чёрное’, ‘время’, ‘смерть’, ‘бог смерти’, ‘Шива’. Стало быть, Кали — Чёрная. Но поскольку Шива носит имя Kala (‘предвечное время’), Кали, соответственно, также означает Время или Смерть (причём своевременную, вовремя). Следовательно, Кали может считаться богиней времени и перемен. При этом иной раз её понимают как мрак и насилие, то есть первоначальный смысл — воплощённое уничтожение — всё еще в ходу. Адепты ряда индийских космологических учений, а также тантристы поклоняются ей как высшей реальности или Брахману. Кроме этого, она считается Бхаватарини (букв. ‘спасительница вселенной’). По сравнительно поздним воззрениям, Кали — благая богиня-мать.
Кали представляют супругой бога Шивы, на чьём теле она частенько стоит. Дурга, Бхадракали, Сати, Рудрани, Парвати и Чамунда — имена этой же богини. Кали — первая среди Даса Махавидьяс, десяти свирепых тантрических небожительниц. ‹...›
Kali’ — женский род слова ‘kala’ (чёрный, исчерна-смуглый), причём это же слово означает время. Таким образом, Кали — Чёрная, но при ещё и Время и даже Вневременнáя. Кали неразрывно связана с Шивой, поэтому шиваиты производят её женское имя от мужского Кала (эпитет Шивы). Древний санскритский толковник «Шабдакальпадрум» утверждает: „Шива — Кала, поэтому его супруга — Кали”.
         Известны составные имена этой богини: Каларатри (чёрная ночь) и Калика (что имеет отношение ко времени). Имя Кали может быть использовано и как имя собственное, и как описание цвета, ибо темнокожая супруга естественным образом дополняет запорошеннего белесоватой золой сожжённых трупов мужа (санскр. смасана), что подразумевает её прозвище смасана-кали.
         Кали часто путают с Кали Югой или с демоном Кали. Следует знать, что слово ‘Kali’ с заглавной (чёрное, время) и ‘kali’ с прописной буквы (слабый, сырой, нечленораздельный), этимологически не связаны, а сама Кали не имеет никакого отношения к понятию Кали Юга в Индуизме.
перевод мой. — В.М.

— Беру слова о сбоку припёке обратно. Предвечное Время — это вам не замухрышка Числобог.

— То-то. Хлебников утверждает, что Кали змееволосая (тянется к мёртвой волосами змей) — раз, в одежде из чёрных змей — два. При этом на доступных ему изображениях ничего этого нет. Одежда из змей — бляшка из Куль-Обы, а не из Калькутты.

— Как это ничего нет. И одежда (набедренная повязка), и волосы есть у Шантепи де ля Соссей. Настольная книга любознательных подростков начала прошлого века.

— Мы на воробьиный скок от истины, Фома. Почти доказано, что главная богиня скифов и Кали — одно и то же. Чувствуешь?

— Нет.

— Высунутый язык?

— Не только. Кали связана с полумесяцем. Это её знак, судя по изображениям.

— А надо какой?

— Приехали. Для кого я тут распинаюсь.

— Так ведь сед шпагатом и есть полумесяц.

— Ничего подобного.

— Хорошо, не сед. Но полумесяц торчит и в локонах детины под ногами Кали. Кто этот лежебока?

— Шива.

— Рассказывай сказки.

— Почему сказки.

— У Шивы четыре руки, а у этого две.

— Зато у него на шее кобра. Сейчас она обовьёт лодыжку Кали, и та станет змееногой.

         Kali, a terrifying and gruesome-looking Mother Goddess, came to symbolize death, destruction and dissolution. In the Hindu pantheon of deities, she is also the “Terrible Mother”, the one whose power threatens to upset the balance of the universe.
         No surprise that Kali became associated with danger and the collapse of order, and that she also came to be associated with criminals and other elements that threatened social stability.
         Kali is depicted in sculpture and paintings as symbolic of the night that „swallows all of existence”. She is shown naked except for a snake coiled around her, and wearing a “garland” of skulls. Her most recognizable feature may be her blood-red tongue sticking out aggressively through sharp fangs. With four arms, she has hands enough to hold a sword and the head of a demon, while making gestures of fearlessness and also of conferring benefits. Sometimes children dangle from her ears as ornaments, while on her wrists, serpents serve as bracelets.
         Her name means ‘time’, suggesting transience, or time’s ultimate power over all life. In the end, all life on earth is finite. Kali reminds us that we cannot wish away or ignore this simple fact.
          Kali is also beyond fear. As such, she is invoked by those seeking freedom from fear. Unlike other mother goddesses who give life, Kali is symbolic of one who dissolves or destroys life. She is shown at funeral pyres with jackals and goblins. Sects that revere Kali claim that by acknowledging all aspects of existence including death, fear, and destruction — rather than avoiding them — believers are liberated from existential angst and the bonds that keep them in ignorance.
          Today, many Westerners interpret Kali as the destroyer of the ego, viewing that as a step towards living a life free of the ego’s limitations. For many, she is also a powerful symbol of the feminine aspect, which, when ignored or denied, becomes ferocious, leading to an imbalance of cosmic energy.
www.vanishingtattoo.com/tattoos_designs_symbols_Kali-Hindu.htm

*  *  *

         Назначение Кали, жуткой на вид Богини-Матери — воплощать смерть, гниение и распад. В сонме богов Индии она ещё и “Ужасная Мать”, чьё могущество угрожает стабильному состоянию вселенной.
         Поскольку Кали имеет отношение к краху миропорядка, неудивительно, что её стали связывать с уголовниками и прочим сбродом, который покушается на устои общества.
         Кали изображают чёрной, что должно означать всепоглощающую ночь, непроницаемую тьму. Тело богини обнажено, за исключением обвивающей его змеи и ожерелья из черепов. Её отличительный знак — кроваво-красный язык, угрожающе высунутый промеж острых клыков. Её четырёх рук вполне достаточно, чтобы держать меч и голову демона, одновременно делая жесты успокоения и благоволения. Иногда в ее ушах болтаются малютки в виде серег, а запястья украшены браслетами из змей.
         Её имя означает ‘время’, что можно понять как намёк на скоротечность нашего существования и подавляющее превосходство времени над всем живым. Спору нет, любой разновидности жизни на земле положен предел. Кали напоминает нам, что мы не имеем права закрывать глаза на эту простую истину.
         Кали вне страха. По сути, она и есть освобождение от него. В отличие от прочих богинь, дарующих жизнь, Кали — олицетворение того, что эту жизнь портит или уничтожает. Её место — погребальные кострища, с их шакалами и чертями. Секты, которые поклоняются Кали, учат, что приятие всех граней существования, включая смерть, страх и распад, освобождает верующих от бесплодных тревог и обязательств, которые держат людей в плену заблуждений.
         В наши дни многие на Западе трактуют Кали как разрушительницу Я (ego), понимая её как шаг в направлении к жизни, свободной от личностных ограничений. Для многих она ещё и могучее олицетворение женского начала, которое, будучи подавленным или отвергнутым, становится свирепым, что приводит к нарушению равновесия космической энергии.
Перевод мой. — В.М.

— Знаешь, что я подумал: никакой секиры у неё нет.

— Это не секира, а жертвенный нож кхадху. Лезвие на вогнутой стороне клинка. Серп, в общем.

— Что секира, что серп — позднейшие выдумки. На самом деле это здоровенный коготь.

— Кали убивала, запустив его под основание черепа. Рывок — и отлетела голова демона.

— Или своя. А что ты скажешь о трезубце? Она довольно часто держит его в руке.

         Тришýла — традиционный индийский трезубец, также встречающийся в других странах Юго-Восточной Азии. Является религиозным символом в буддизме и индуизме. В буквальном переводе с санскрита слово тришула означает “три копья”. Тришула является одним из основных атрибутов Шивы. Тришулу также держит в одной из своих рук богиня Дурга. В шактизме считается, что она получила тришулу от Шивы.
          Существует несколько интерпретаций значения каждого из трёх зубцов тришулы. Согласно наиболее распространённому толкованию, они представляют творение, поддержание и разрушение Вселенной; прошлое, настоящее и будущее; три гуны материальной природы. В Непале, тришула является символом Коммунистической партии.
dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1406516

*  *  *

          In Western mythology the trident was the attribute of the Greek god Poseidon, the aquatic god of the seas, storms and earthquakes, who later became the Roman maritime god, Neptune. The watery planet Neptune is represented astrologically by the trident, which as a fish-spear formed the most versatile implement for spearing fish. In early Christian art the trident formed a symbol for the trinity of Father, Son, and Holy Ghost, but later the trident was identified with Satan or Lucifer, and his trident became the pitchfork of the denizens of hell.
         The symbol of the trident — meaning “three teeth” — first appeared on Mesopotamian clay seals, and on early Shaivite seals unearthed from the ancient Harappan civilization of the Indus valley. In Vedic mythology the three point of the trishula — meaning “three iron spikes or stakes” — are identified with the three prongs of Indra’s vajra or “thunderbolt”, and early representations of Indra’s vajra often depict it as a double-ended trident. The three points symbolize the Hindu trinity of Brahma, Vishnu and Shiva, and the three vibration sounds — AUM — of the sacred syllable Om. As the main emblem of Shiva, the trishula’s three point represent his transcendence over the three gunas or qualities of nature: rajas — the dynamic or passionate quality of Brahma as creator; sattva — the wisdom or pure quality of Vishnu as preserver; and tamas — the inert of dark quality of Shiva as destroyer. Shiva’s trident also symbolizes his control over the three realms of heaven, earth and underworld; his triumph over the three times of past, present, and future; and his form as the “Lord of the Three Rivers” or “triple braid” (Skt. triveni). Triveni refers to the sacred site of Prayaga (modern Allahabad), where two rivers of the Ganges and Yamuna unite with the hidden underground river of Saraswati. Esoterically this symbolizes the “third eye” point between the eyebrows, where the lunar and solar channels unite with the central channel. The shaft of the trishula represents the central channel of sushumna, by which the goddess Kundalini ascends to unite with her lord, Shiva, in the “thousand-petalled lotus” (sahasrara chakra padma). As the median nerve, or as the axis of Mt Meru, which rises from the earth into the heavens, the shaft serves as a conduit between the devotees of Shiva and their lord. The iron trishula is found in every Shaivite shrine scattered throughout India, and is often adorned with the bangles of female devotees as a supplication for fertility, the birth of a son, or as a symbol of betrothal to Lord Shiva.
www.exoticindiaart.com/product/GL74/

*  *  *

В мифологии Запада трезубец принадлежит греческому богу морей, штормов и землетрясений Посейдону, переименованному римлянами в Нептуна. Астрологический знак планеты Нептун — трезубец, простейшая разновидность рыбацкой остроги. В раннем христианском искусстве это символ Троицы — Отца, Сына, и Святого Духа, но в дальнейшем трезубец стали связывать с Сатаной или Люцифером, и он стал вилами обитателей ада.
Символ Тришулы впервые появился на глиняных печатях Двуречья, а также на печатях, обнаруженных в долине Инда при раскопках цивилизации Хараппы. В ведической мифологии Тришула означает три железных копья и связана с тремя зубьями ваджры бога Индры, ранние образчики которой зачастую представляют собой двухсторонний трезубец. Три острия символизируют троицу Индуизма: Брахму, Вишну и Шиву, а также три звука АУМ священного слога Ом. В качестве главной эмблема Шивы, Тришула означает его владычество над тремя гунами: раджи — движущее качество Брахмы-созидателя; саттва — мудрость Вишну-охранителя и тамас — дурные привычки Шивы-разрушителя. Тришула Шивы также символизирует 1. его господство над небом, землёй и грешным миром; 2. его тройной триумф над прошлым, настоящим и будущим; 3. его обличье как Бога Трех Рек; 4. втрое скрученную нить (санскр. ‘тривени’). Тривени имеет отношение к священному месту Прайяга (современный Аллабад), где Ганг и Йамуна сливаются с невидимой подземной рекой Сарасвати, а для посвящённых символизирует точку третьего глаза между бровями, где лунный и солнечный каналы объединяются с центральным каналом. Рукоять Тришулы означает центральный канал сушумна, по которому богиня Кундалини поднимается, чтобы слиться с Шивой, её владыкой, в тысячелепестковом лотосе (сахасрара чакра падма). В качестве срединного нерва, или как ось горы Меру, врастающей в небо, рукоять служит каналом связи между последователями Шивы и их богом. Железный трезубец есть в каждом шиваитском храме и часто украшен женскими браслетами, поднесёнными верующими в качестве моления об урожае, рождении сына или как символ обручения с Шивой.
Перевод мой. — В.М.

— А что тут говорить. Это и есть жаба.

— Шутите.

— Делать мне больше нечего.

— Подумай, Фома, что ты несёшь.

— Свет знания.

— Ахинею ты несёшь. Лилия Бурбонов и адские вилы — одно и то же?

— Список можно продолжить, я это сделаю непременно.

— И выставишь себя на посмешище. Таких совпадений пруд пруди.

— Каких совпадений.

— Лилит и лилия. На плече у Миледи они слились, но это вымысел Дюма.

— Зато не вымысел аят из Корана в тумаре туркменки и псалом царя Давида в камеа иудейки:

— Кроме нудного перечня доказательств, есть наитие. Хлебников настаивал, что это — самое главное. Выкладывай.

— А что тут выкладывать. Всё очень просто: Тлауискальпантекутли.

— Давай отложим этот разговор до прогулки на Юкатан.

— Давай.

Продолжение

Передвижная  Выставка современного  изобразительного  искусства  им.  В.В. Каменского
карта  сайта		главная    страница
исследования		свидетельства
сказания		устав
статистика  посещаемости  AWStats 7.6: востребованность  каждой  страницы  ka2.ru  (по убывающей);  точная локализация  визита (страна, город, поставщик интернет-услуг); обновление  каждый  час  в  00 минут.