Речи о небесных и божественных предметах мы одобряем,
если они являют хоть малейшую вероятность,
речи о смертном и человеческом — дотошно проверяем.
Платон
Страх — отец богов.
Лукреций
1. Древний ужас
елимир Хлебников — столп российской атлантологии.Этого ещё не хватало. Алхимия, Астрология, Атлантида. И Вечный Двигатель, их братец.
Зря вы так. Атлантология — полноправная отрасль биогеографии четвертичного периода геологической истории Земли. Краеугольный камень антропогена, если угодно. А на камне — столп, Велимир Хлебников.
Российское общество по изучению проблем Атлантиды (РОИПА) под эгидой Института океанологии РАН им. П.П. Ширшова уполномочено заявить:
Россия обогатила мировой образ Атлантиды великими именами Михаила Ломоносова, Валерия Брюсова, Константина Бальмонта, Велимира Хлебникова, Василия Розанова, Вячеслава Иванова.
www.hpb.narod.ru/atlantol.htm
Гуляке праздному невдомёк, за что РОИПА величает Велимира Хлебникова. За «Гибель Атлантиды», понимающе кивнут прилежные книгочеи. Но и книгочеи в недоумении: Василий Розанов, он столп вровень с Хлебниковым? а если ниже (выше), то на сколько вершков (саженей)?
Недоумения будут рассеяны тотчас: Велимир Хлебников — один-единственный огненный столп. Уходит в небеса, в безвоздушное пространство. Ко второму спутнику Солнца в нижнем соединении с краеугольным камнем третьего спутника. А я и не скрываю, что намерен заражать доверчивых и неосторожных домыслами, своими и заёмными.
Своих кузов, заёмных — воз. Никаких недомолвок: Иммануил Великовский.
Гуляке праздному невдомёк, а книгочеи понимающе переглянулись: VENUS, VIDI, VICI. Но при чём здесь нижнее соединение?
Великовский, Иммануил (Velikovsky, Immanuel; 1895–1979) — основоположник психоанализа глобальных катастроф. Изучал медицину в Монпелье, Эдинбурге, Москве, Цюрихе и Вене. С 1923 года — психотерапевт в Иерусалиме и Хайфе. В 1939 для всестороннего обоснования своих умопостроений переехал в США.
В книгах, изданных в 50–70-х гг. (The Worlds In Collision, The Earth In Upheaval, The Ages In Chaos, The Peoples Of The Sea, Ramses II And His Time, Oedipus-Akhnaton и др.) выдвинул теорию влияния космических катастроф на геологические процессы и ход мировой истории. Опираясь на данные археологии, астрономии, геологии, геофизики, истории, лингвистики, мифологии и фольклористики, утверждал, что многие значительные события древней истории были следствием космических катаклизмов.
Забвение древнего ужаса последующими поколениями Великовский назвал „глобальной амнезией” человечества, „вытеснением” травматических воспоминаний в область подсознания.
Ошибочно считается богоборцем, поскольку объяснил ряд чудесных происшествий Ветхого Завета неурядицами в Солнечной системе.
В государстве Израиль на книги Великовского наложен негласный запрет.
У иудеев знатность не в титуле, а в благодати. Умный иудей знатнее просто иудея. Но порода тоже имеет значение. Иммануил Великовский запредельно родовит: потомок библейского Ездры. Прежде чем омыться запредельной благодатью, нужен мало-мальский разогрев: шаг вперёд – два шага назад, некая полька-бабочка под скрипку и кларнет. Приступим.
Самое главное о произведении «Гибель Атлантиды» (далее — ГА, полный текст см. www.rvb.ru/hlebnikov/tekst/02poemy/200.htm) давным-давно сказано:
Садок II, с. 10; перепеч. I, 94. Печ. по бел. автографу (ЦГАЛИ); первонач. загл. «Потоп острова», «Гибель Атлантов». Некоторые образы ориентированы на тексты Пушкина — «Медный всадник» и «Пир во время чумы».
www.rvb.ru/hlebnikov/tvorprim/200.htm
Остаются подробности. Ими-то мы и займёмся.
Итак, некоторые образы
ГА навеяны А.С. Пушкиным не позднее 1912 года (Садок II).
Когда именно Хлебников был потрясён тяжелозвонким скаканьем по голове бедного Евгения, остаётся только гадать. Зато хорошо известно, кто из властителей дум начала ХХ века смущал воображение обывателя чрезвычайными происшествиями неизмеримо бóльшего размаха и звуко-светового сопровождения.
К.Д. Бальмонт — повивальная бабка отечественной мезоамериканистики, об этом нами было заявлено cо всей определённостью (см.
«Мамонт наглый»), но преднамеренно обойден молчанием коренной посыл создателя «Змеиных цветов»: мексиканцы — наследники атлантов. Знатоки порицают Бальмонта не столько за хобот юкатанского бога дождя, сколько за Атлантиду в подбрюшье Северной Америки. А вот В.Я. Брюсову за «Учители учителей. Древнейшие культуры человечества и их взаимоотношение» (жур. «Летопись», 1917 г.) — ни слова худого почему-то. По Брюсову, преемница Атлантиды — Западная Африка; Америка в этом смысле его ничуть не занимала.
Известно, что Брюсов сам вынашивал идею археологической поездки в Западную Африку. Племянник поэта Н.А. Рихтер свидетельствует в неопубликованных воспоминаниях, что „давнишней мечтой Валерия Яковлевича было посетить район Тимбукту, селение Тимгит. По мнению Валерия Яковлевича, здесь были расположены колонии Атлантиды и была надежда найти какие-то следы поселений и остатки культуры атлантов. Война 1914–1918 гг. помешала осуществить это намерение” (примечания М.В. Васильева и Р.Л. Щербакова в кн.: Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми т., т. 7. М. 1975. С. 490).
www.az.lib.ru/b/brjusow_w_j/text_0440.shtml
Очевидно, влиянием Брюсова на Хлебникова-атлантолога можно пренебречь: «Змеиные цветы» пришли к читателю на 7 лет раньше «Учителей учителей» и за 2 года до обнародования ГА.
Однако не Бальмонтом разбередил в себе Хлебников древний ужас, как назвал гибель Атлантиды Лев Бакст.
В 1907 году Бакст и Серов посетили Грецию. Итоги поездки впечатляют: «Похищение Европы» Серова, «Terror Antiquus» Бакста.
В январе 1909 г. в “Меньшиковских комнатах” Первого кадетского корпуса была открыта выставка живописи, графики, скульптуры и архитектуры. Устроителем ее был историк искусства, критик и поэт Сергей Маковский (сын известного художника Константина Маковского). Было выставлено более шестисот произведений разных художников, в числе которых Рерих, Петров-Водкин, Кандинский. Были представлены также последние картины недавно скончавшегося Врубеля, но “гвоздем программы” стала огромная, в целую стену, картина Бакста «Terror Antiquus» (Древний Ужас, лат.). Эта картина явилась прологом к охватившему художественный Петербург увлечению греческой архаикой.
lingvistu.ru/literatura_i_russkiy_yazyik/053646-9.html
По горячим следам М. Волошин пишет «Архаизм в русской живописи» (“Аполлон”, 1909 год, № 1). Чуть позже истолковать замысел Бакста («Древний ужас», “Золотое Руно”, 1909 год, № 4) попытался Вячеслав Иванов. Его книга «По звездам» (СПб., 1909) — всё то же осмысление «Древнего ужаса». Можно предположить, что дионисийский хмель нового урожая мэтр щедро изливал на ближний круг общения, в том числе на Виктора Хлебникова.
Именно в это время (май 1909 года) последний появился в ставке мэтра — “башне”. Спустя две недели возобновления знакомства (первая встреча определённо состоялась летом 1908 года в Судаке, где Вячеслав Иванов гостил на даче сестёр Герцык) мэтр посвятил
„отныне и навсегда Велимиру” стихотворение с многозначительным названием «Подстерегателю».
Нет, робкий мой подстерегатель,
Лазутчик милый! Я не бес,
Не искуситель — испытатель,
Оселок, циркуль, лот, отвес.
Измерить верно, взвесить право
Хочу сердца — и в вязкий взор
Я погружаю взор, лукаво
Стеля, как невод, разговор.
И совопросник, соглядатай,
Ловец, промысливший улов,
Чрез миг — я целиной богатой,
Оратай, провожу волов:
Дабы в душе чужой, как в нови,
Живую взрезав борозду,
Из ясных звезд моей Любови
Посеять семенем — звезду.
Мальков какой породы настилали кисейные неводы, спорами каких поганок опылял душу лазутчика львиновласый соглядатай, — отдельный разговор. Ограничусь пока обмолвкой Хлебникова: Обручен со Смертью и, таким образом, женат. Это — подслушанное в “башне”. Мэтр обручился следующим образом. Умирала его жена, он лёг рядом и принял в себя её последнее дыхание. Вот как обручаются со Смертью совопросники и соглядатаи.
Но посеянная рыбарём-оратаем звезда взошла: косматая звезда.
2. Самому себе изменник
Сюжет
ГА в высшей степени неправдоподобен: убийство незаурядным человеком человека ничтожного приводит к перемене среды обитания обоих. Обладатель
неслабого рассудка находит последний приют в пучине морской, а голова легкомысленного ничтожества превращается в небесное тело.
Причинно-следственная связь ‘Борис Годунов → горло царевича Димитрия → Смута’ — затёртая самоочевидность в сравнение, не так ли.
С какой стати священник разгуливает вооружённый? Жрецам не положено бряцать мечами. Царь-жрец?
Это лишь один из множества вопросов к действующим лицам
ГА. Поэма начинается словами, за которые священнослужителя следует немедленно изгнать из храма и отправить на перевоспитание в каменоломню:
„Мы боги”, — мрачно жрец сказал ‹...›
Местоимение мы следует понимать в прямом смысле: жрецы города ста святош служат отнюдь не отцу-основателю островного государства Посейдону, и уж тем более не первобытным божкам-тотемам и священным лужайкам:
Давно зверь, сильный над косулей,
Стал без власти божеством.
Давно не бьем о землю лбом,
Увидя рощу или улей.
Впрочем, жрец перемежает зыбкое мы жестоковыйным я:
Года войны, ковры чуме
Сложил и вычел я в уме.
И уважение к числу
Растет, ручьи ведя к руслу.
В его холодные чертоги
Идут изгнанницы тревоги.
И мы стоим миров двух между,
Несем туда огнем надежду.
При этом я жреца надоело ему до чёртиков:
И пусть нам поступь четверенек
Давно забыта и чужда,
Но я законов неба пленник,
Я самому себе изменник,
Отсюда смута и вражда.
‹...›
Трудился я. Но не у оконченного здания
Бросаю свой железный лом!
Туда, к престолу мироздания,
Хочу лететь вдвоем с орлом!
Чтобы, склонив чело у ног,
Сказать: устал и изнемог!
Пусть сиротеет борозда,
Жреца прийми к себе, звезда.
Истощение мыслительных способностей жреца от напряжённой умственной деятельности (Года войны, ковры чуме / Сложил и вычел я в уме) идёт рука об руку с утратой веры в нравственное здоровье подрастающего поколения, т.е. в будущее:
И юность и отроки наши
Пьют жизнь из отравленной чаши.
С петлею протянутой столб
И бегство в смерти юных толп,
Все громче, неистовей возгласы похоти
В словесном мерцающем хохоте.
Поэтому не лишено основания подозрение: меч священнослужителя — орудие самоубийства. Жрец подыскивает укромное местечко, где можно без помех со стороны добровольных висельников вперемешку с бесстыдными парочками наложить на себя руки. Рукоять меча втыкается в землю, мотылёк тела накалывается на лезвие, и ты свободен, наконец-то свободен.
Молодые атланты предаются неистовому блуду и самоистреблению не от хорошей жизни: на острове чума. Возможно, жрец заражён. Движения его замедлены (рукою сонно указал).
Наряду с будоражащим воображение И мною взнузданы орлы / Взять в клювы звездные уставы, самыми загадочными для меня были (и остаются) ковры чуме. Ковры — явно не для красного словца (ковры–миры–пиры–дары–тартарары). Озадачивает дательный падеж ‘чуме’. ‘Ковры чуме’ = ковровые дорожки приёмов знатного заморского гостя (гостьи)? Жрец ведает сроки моровых поветрий? Вычисляет их по звёздам (Ты — звездный раб, / Род человеческий!)?
Предания упорно связывают моровые поветрия с небесными знамениями. Современные исследования, как не странно, вторят древним суевериям.
Грипп 1918 года — влияние Венеры?
“Influenza 1918” (“Грипп 1918”) — самая жестокая эпидемия, которую когда-либо знали Соединенные Штаты. От гриппа погибло более 600 000 жителей Америки — больше, чем все потери в сражениях этого столетия.
Статья Дональда Р. Барбера «Living Micro-Organisms From Space — Real or Apparent?» («Живые микроорганизмы в космосе — реальность или предположения?»), Norman Lockyer Observatory News 01/1997 может пролить свет на пандемию гриппа 1918 года.
Статья описывает факт переноса аэрозольно-водных дрожжеподобных бактерий на эмульсию астрономических фотопластинок в Британской обсерватории с 1932 по 1963 годы. Оказывается, периодичность этих событий соотносится с местонахождением Венеры в “ближнем сочетании” относительно Земли.
Американская версия того, что вирус, ответственный за пандемический грипп, исходит от планеты Венера, послужила причиной новой проверки Сидмоутовских данных 1937...1948 годов, а также к исследованию большого набора спектрограмм, полученных в Сидмоуте до 1937 года, как доказательства более ранних бактериальных атак. В результате последних были обнаружены две предшествующие атаки: одна — вероятное событие 1930 года, и вторая — хорошо известный случай в 1932 году.
Было обнаружено, что произошло шесть достоверно подтвержденных главных “Локиеровских” атак в среднем через 55 дней после “ближнего сочетания” Венеры, сопровождавшихся сильной геомагнитной бурей. (Самый короткий срок составил 35 дней, и самый длинный — 67 дней.) Время года также играет заметную роль в проникновении и распространении инфекции.
Барбер пришел к заключению, что бактерии, ответственные за повторяющиеся фотографические повреждения, транспортировались от верхних слоев атмосферы Венеры солнечным ветром к полюсам Земли и, в Локиеровском случае, от северного полюса Земли к Юго-западной Англии северными ветрами, попадая в грунт с дождём.
Локиеровские события по своей природе были бактериальными, но возвратимся к “Американским предположениям”. Интересно заметить, что в 1918 году “ближнее сочетание” Венеры произошло приблизительно 9-го февраля. Первые сообщения о вспышке гриппа в Соединенных Штатах появились на 30 дней позже.
Кроме того, планета Венера имеет кометоподобный хвост, невидимый невооружённым глазом, который учёные изучали в течение многих лет для того, чтобы лучше проникнуть в природу комет ‹...›. В своей обширный статье, озаглавленной «The Interaction of the Solar Wind with Venus» («Взаимодействие солнечного ветра с Венерой») помещенной в on-line, C.Т. Руссель и О. Вайсберг предполагают, что „В целом, взаимодействие солнечного ветра с Венерой более кометоподобно чем землеподобно”.
Барбер сообщал: „После атаки на Локиеровскую обсерваторию в 1937 году были посланы пробы воды в бактериологический отдел Seale-Hayne College, Newton Abbot, и были получены биологические культуры (штаммы). Было обнаружено, что невозможно связать эти культуры с любыми известными фильтратами известных водных бактерий. Этот результат в дальнейшем был независимо подтверждён тестами, выполненными в Институте Листера.
Так как непосредственная причина смерти в пандемии 1918 года обычно формулировалась, как отёк лёгких, могло бы быть интересным проверить связь между результатами Сиил-Хейн Колледжа и Института Листера (Локиеровских отечных компонентов) и некоторыми биологическим образцами, сохранившимися в поражённых тканях вскрытых трупов”.
www.n-t.ru/tp/ng/gr.htm
3. Союз праха и лица
Евгения Герцык вспоминает:
„Вячеславу Иванову была особенно близка та идея, что мир страданием красен и что жрец и жертва — одно; идея, роднившая его с мистериальной Грецией. Припоминаю, как, по его словам, был он потрясен, увидев на улицах Баку шествие членов какой-то суфийской секты: они шли, нанося себе в грудь удары кинжалом и обливаясь кровью! Въяве видение древнего оргиазма!”
www.az.lib.ru/g/gercyk_e_k/text_0030.shtml
Жертва из ГА отнюдь не склонна поддакивать умопостроениям „зоркого наблюдателя” за „подстерегателем”. Рабыня считает себя противоположностью (со знаком бесконечный плюс, если можно так выразиться, см. далее) Жреца, причём в неразрывном единстве: вместе они, по её мнению, составляют целое (т.о., знак её собеседника — бесконечный минус):
Ты и я — мы оба равны:
Две священной единицы
Мы враждующие части,
Две враждующие дроби,
В взорах розные зеницы,
Две, как мир, старинных власти —
Берем жезл и правим обе.
Поначалу кажется, что Рабыня вторит Гегелю в изложении Карла Маркса („единство и борьба противоположностей”) или Эрвину Шрёдингеру („Общая сумма отдельных человеческих сознаний равна единице”). Но Велимир Хлебников позволяет жертве дойти до последних пределов откровенности. Оказывается, самомнение плясуньи безмерно. Куда там Жрецу с его „мы боги”! Мелкотравчатый зазнайка. Рабыня без всякого надрыва, походя (чувствуется глубокое внутреннее убеждение — ничем не собьёшь) проговаривается, что ощущает себя небом. Звёзды (и небожители, разумеется) — лишь подробности её тела:
Юноша, светел,
Небо заметил.
Он заметил, тих и весел,
Звезды истины на мне
Жрец оскорблён самовозвеличиванием ничтожества (Но я более, чем ты) и рассержен подначками (Хочешь? / Стань палачом, / Убей меня, ударь мечом. / Рука подняться не дерзает?):
Довольно,
Лживые уста!
Разумеется, лживые. Рабыня ночных веселий бредит наяву. Да, она равна жрецу. Для чумы все равны. Плутовка приманивает разящее острие, дабы увильнуть от чумных бубонов. Смерть от руки священника — очищение. И она добивается своего:
Мне больно, больно!
Я умираю, я чиста.
Налицо благое терзание.
Однако некоторые предметы жреческого обихода мешают мне восхититься великодушием благородного избавителя. А именно: каменный нож (О, каменный нож / Каменных доск!) и пила (Холодным скрежетом пилы / Распались трупы на суставы) — тоже, очевидно, каменная (ниже образцы).
Посмотрев на вершину пирамиды храма, мы увидели, как насильно вели по ступеням вверх наших товарищей, захваченных при поражении отряда Кортеса. Их вели, чтобы принести в жертву; а от тех, кого уже втащили на верхнюю площадку, требовали поклоняться стоявшим там их проклятым идолам. Мы увидели, что многим из них надели уборы из перьев на головы, и заставляли танцевать с какими-то веерами перед Уицилопочтли, а затем, после окончания танца, тотчас поместили спинами поверх нескольких узких камней, сделанных для жертвоприношения, и ножами из кремня разрезали им грудь и вырывали бьющиеся сердца, и предлагали их своим идолам, выставленным там, а тела сбрасывались по ступеням вниз; а внизу, ожидая, находились другие индейцы-мясники, которые им отрезали руки и ноги, а с лиц сдирали кожу и выделывали потом, как кожу для перчаток, вместе с их бородами, их сохраняли для совершения празднеств с ними, когда, опьянев, они ели их мясо с перцем чили. И таким способом приносили в жертву. У всех они съедали ноги и руки, а сердца и кровь предлагали своим идолам, как было рассказано, а туловище, животы и внутренности бросали ягуарам, пумам, ядовитым и неядовитым змеям, что находились в постройке для хищных зверей.
Берналь Диас дель Кастильо. Правдивая история завоевания Новой Испании.
www.vostlit.info/Texts/rus8/Dias/frametext6.htm
Каменный нож каменных доск-лежаков и
пила для разделки человечины из
ГА сближают Хлебникова-атлантолога с “мексиканцем” Бальмонтом, напрочь отсекая от “критянина” Вячеслава Иванова. В Мезоамерике камень (обсидан) и кремень — резал и рвал плоть людскую ничуть не хуже бронзы и железа, совершенно неизвестных там до прихода европейцев.
Атлантолог... не нравится мне это слово. Сейчас что-нибудь придумаем.
Сайт ka2.ru заслуженно слывёт капищем поминовений Михаила Анчарова (1923–1990): высказывания этого могучего мыслителя перепеваются мной то и дело на разные лады. Опять представился случай.
Анчаров придумал заменять возвышенные слова неблагозвучной, противной бессмыслицей.
Взять, например, возвышенное слово творчество. Анчаров советовал раз и навсегда заменить его словом фердипюкс. Пусть барыги (от изящной словесности, скажем) горят на творческой работе. А изобретатели (новых словосочетаний, смыслов и т.п.) будут где-нибудь на отшибе, в сторонке фердипюксом заниматься. К фердипюксу никакой барыга не примажется. Барыга ни за что этим противным словом свои делишки не назовёт. Предлагаю самостоятельно домыслить последствия.
По совету М.Л. Анчарова возвышенную своим погружением Атлантиду я заменяю на противную бессмыслицу Чикомосток. Улётной, забубенной зауми не получилось: с языка науатль Чикомосток переводится Семь Пещер. Отныне и впредь атлантов Бальмонта–Хлебникова я буду именовать чикомостеками, а упёртых в подбрюшье Северной Америки атлантологов — чикомастакáми. И никакой сырохват Розанов не примажется. И Велимир Хлебников уйдёт в века чикомастаком. А как же огненный столп до второго спутника Солнца в нижнем сочетании с Землёй? Отрадно, что вы столь памятливы, молодой человек.
Каждый народ служит своим богам по заветам старины. Чикомостеки (ещё раз: бывшие атланты Бальмонта–Хлебникова) заповедали своим потомкам не жалеть крови во имя высшей цели — жизни на Земле. Жрецы низшего ранга вырывали чужие сердца; высокопоставленные священнослужители окропляли алтари собственной кровью. Знатные майя, например, протыкали язык (женщины) и всё что угодно, только не нос (мужчины). Благое терзание языка — перед вами.
28 октября 709 года от Р.Х. владыка города-государства Яшчилан некто Ицамнах-Балам III (681–742) держит факел-копьё над дражайшей супругой своей Иш-Кабаль-Шоок. Имена и дата (в майянском, разумеется, летоисчислении) выбиты на камне. Леди Шок пропускает верёвку из хенекена сквозь язык. Обратите внимание на вплетённые шипы. Как и всё у майя, они — число.
Кровопускания-священнодействия майя описал епископ Юкатана Диего де Ланда Кальдерон (1524–1579), основоположник майянистики:
В одних случаях они приносили в жертву собственную кровь, разрезывая уши кругом лоскутками и так их оставляли в знак [жертвы]. В других случаях они протыкали щеки или нижнюю губу, или надрезали части своего тела, или протыкали язык поперек с боков и продевали через отверстие соломинку с величайшей болью. Или же надрезывали себе крайнюю плоть, оставляя ее, как и уши.
В других случаях они делали бесчестное и печальное жертвоприношение. Те, кто его совершали, собирались в храме, где, став в ряд, делали себе несколько отверстий в срамных местах, поперек сбоку, и, сделав [это], они продевали [сквозь них] возможно большее количество шнурка [de hilo], сколько могли, что делало их всех связанными и нанизанными; также они смазывали кровью всех этих срамных мест [истукан] демона. Тот, кто больше сделал, считался наиболее мужественным. Их сыновья с детства начинали заниматься этим, и ужасное дело, как склонны они были к этому.
Ланда, Диего де. Сообщение о делах в Юкатане.
www.vostlit.info/Texts/rus10/Landa/frametext1.htmЖрецы майя по части мясницкой сноровки мало чем отличались от жрецов ацтеков, богослужение которых вогнало в столбняк отважного Берналя Диаса дель Кастильо. Чтобы у вас не создалось ложного впечатления о кротости времяпоклонников Юкатана, продолжим свидетельства Диего де Ланда:
Кроме праздников, на которых приносили в жертву животных, также по причине какого-либо несчастия или опасности жрец или чиланы приказывали им принести в жертву людей. В этом участвовали все, чтобы купить рабов; или же некоторые по набожности отдавали своих детей [sus hijitos], которых очень услаждали до дня праздника и очень оберегали, чтобы они не убежали или не осквернились каким-либо плотским грехом.
‹...›
Если должны были ему вырвать сердце, его приводили во двор с большой пышностью, в сопровождении народа, в головном уборе [su coroza] и вымазанного лазурью. Затем его приводили к круглому возвышению, которое было местом принесения жертв. Жрец и его служители мазали этот камень в голубой цвет и изгоняли демона, очищая храм. Чаки брали несчастного, которого приносили в жертву, с большой поспешностью клали его спиной на этом камень и хватали его за руки и за ноги все четыре, так что его перегибали пополам. Тогда након-палач подходил с каменным ножом наносил ему с большим искусством и жестокостью рану между ребрами левого бока, ниже соска, и тотчас помогал ножу рукой. Рука схватывала сердце, как яростный тигр, вырывала его живым. Затем он на блюде [un plato] подавал его жрецу, который очень быстро шел и мазал лица идолам этой свежей кровью.
В других случаях это жертвоприношение совершали на камне наверху лестниц храма [grada alta] и тогда сбрасывали тело уже мертвое, чтобы оно скатилось по ступенькам. Его брали внизу служители и сдирали всю кожу целиком, кроме рук и ног, и жрец, раздевшись догола, окутывался этой кожей. Остальные танцевали с ним, и было это для них делом очень торжественным.
Этих принесенных в жертву сообща они имели обычай погребать во дворе храма или иначе съедали их, разделив среди тех, кто заслужил [que alcancavan], и между сеньорами, а руки и ноги и голова принадлежали жрецу и служителям. Этих принесенных в жертву они считали святыми.
Ibid.
Жрец в произведении Велимира Хлебникова не сдирает кожу с трупа, не отсекает конечностей. Потому что не приносит жертву, а вооружённой рукой прекращает недозволенные речи полоумной святотатки. При этом лично своё самообожествление мрачный мыслитель ни полоумством, ни святотатством не считает.
О каком, кстати, равенстве толковала убиенная плясунья? Что это за две, как мир старинных, власти?
• Устами Рабыни Велимир Хлебников проповедует двоевластие Плоти и Мысли.
• Двоевластие отнюдь не равноправное: Рабыня провозглашает верховенство Плоти (в ГА — Плоти за плату).
• Звёзды истины сияют на небе Плоти. Истин много, Плоть — одна.
• Дерзновенная Мысль величайшего ума рассыпается на ничтожные помыслы-безрассудства (см. дневниковые записи Велимира Хлебникова) близ томительно лакомой, но непродажной Плоти.
Эти умопостроения тотчас разбредаются по закоулкам черепной коробки, стоит сосредоточиться. Приходится признать: у Жреца нет ни малейшего позыва к соитию с Рабыней. Он бескорыстно воздаёт должное прелестям обольстительницы (Богуславской–Синяковой–Будберг). Присвоить на часок руки, волосы, губы и потаённые места красотки Жрец никоим образом не вожделеет.
Речи и поступки священника определённо указывают на его принадлежность к монашеству.
Православному “белому” духовенству дозволено тешить свою плоть, “чёрному”— не дозволено. Жрецы Мезоамерики, судя по свидетельствам их истребителей, чурались телесного общения с противоположным полом:
Одеяние этих жрецов состояло из узкого платья, вроде сутаны, длинного, до пят, плаща и чего-то вроде капюшона, какой носят монахи, причем у некоторых капюшоны были поменьше, вроде как у доминиканцев; волосы у всех очень длинные, до пояса, а у иных и ниже, слипшиеся от крови и сильно запутанные, не расчешешь, а уши все изрезанные, в рубцах, и воняло от них как бы серой, а то и вовсе несло мертвечиной; и, как нам говорили и объясняли, жрецы эти были из знатных родов и жен не имели, но предавались Богом проклятому греху содомскому и обязаны были в некие дни поститься.
Берналь Диас дель Кастильо. Правдивая история завоевания Новой Испании.
www.vostlit.info/Texts/rus8/Dias/frametext1_1.htm
Восстановив по косвенным свидетельствам внешний облик (и даже запах) cвященника чикомостеков, поневоле станешь благосклоннее к задушевной мысли Вячеслава Иванова: жрец и жертва — одно.
4. Звезда возмездия
ГА состоит из трёх главок. Первая завершается молением изнемогшего Жреца: прийми к себе, звезда. Жрец (уверенно причисляющий себя к богам) не произносит имени звезды, в которую стучится, но чётко указывает направление: Туда, к престолу мироздания. Ещё раз: он обращается с просьбой к хорошо известному чикомостекам божеству, сиречь звезде. К благой звезде. Ещё раз: к звезде на престоле мироздания.
ПРЕСТОЛ, трон (II Пар. IX, 17–19, Быт. ХLI, 40, Пс. ХLIХ, 7, Откр. IV, 4 и др.) — возвышенное место, или высокое седалище, на которое восходят и на котором восседают цари и правители.
Библейская энциклопедия
www.lib.eparhia-saratov.ru/books/13n/nikifor/encyclopedia/3193.html
Считаю твёрдо установленным: Жрец, ещё не осквернивший себя напрасным — без грамотного вскрытия грудной клетки жертвы каменным ножом — убийством, имеет желание упокоиться на звезде, которая правит миром. Терпение, скоро я назову её. Покамест полюбуйтесь на изображение. Предлагаю самостоятельно определить местоположение престола.
Вторая главка завершается раздумьем убийцы, озадаченного исчезновением тела убиенной (отделена голова от туловища или нет — установить невозможно; возглас Мне больно, больно! мог предвосхитить любое количество ударов меча). Жрец, что называется, приужахнулся:
Та, умирая, обещает
Взойти на страстный небосклон
Возмездья красною звездой!
Речь, по всей видимости, о доселе неизвестном небесном теле. О грядущем беззаконии в кругу расчисленных светил. Жрец опасается беспорядков на небесах: страсти на то и страсти, чтобы кипеть, бушевать, клубиться, клокотать и т.п. Современнику cтрастного небосклона не позавидуешь.
С первой же строки третьей главки (Точно кровь главы порожней) страсти наяву неукротимо нагнетаются, а под занавес ГА предугаданное Жрецом возмездие исполняется наизлополучным образом:
Вверху ужей железный сноп,
Внизу идет, ревет потоп.
Ужасен ветер боевой,
Валы несутся, все губя.
Жрец, с опущенной головой:
„Я знал тебя!”
Слово познание двусмысленно: познают истину, познают женщину (последнее чрезвычайно редко, разве что в случае сознательного усилия ради продолжения рода, сопряжено с мышлением). Жрец, как мы установили посредством косвенных улик, принадлежит к монашеству; познание-совокупление — табу для обладателей бахромы на ушах и запёкшейся волосни до пояса. “Звёзды истины на мне” — другое дело: жрецы (друиды кельтов, халдейские волхвы и т.д.) искони звездочёты. Вероятно, Жрец знал небывалую звезду загодя, предвычислил.
Или она закономерно возвращается.
Велимир Хлебников устами Прохожего обстоятельно докладывает о развитии во времени народившегося (воротившегося?) на беду города ста святош небесного тела (выделено везде мной. — В.М.)
Висит — надеяться не смеем мы —
Меж туч прекрасная глава,
Покрыта трепетными змеями,
Сурова, точно жернова.
Смутна, жестока, величава,
Плывёт глава, несёт лицо —
В венке темных змей курчаво
Восковое змей яйцо.
‹...›
И вот плывёт между созвездий,
Волнуясь черными ужами,
Лицо отмщенья и возмездий —
Глава, отрублена ножами.
Повис лик, длинно-восковой,
В змей одежде боковой,
На лезвии лежит ножа.
‹...›
О, ты, тяжелая змея
Над хрупким образом ея, —
Отмщенья страшная печать
И ножен мести рукоять.
Змей сноп, голова окровавленная,
Бездна — месть ее зелёная.
Под удары мерной гребли
Погибает род живой,
И ужей вздыбились стебли
Над висячею главой.
‹...›
Она прической змей колышет,
Она возмездья ядом дышит.
‹...›
Вверху ужей железный сноп,
Внизу идет, ревет потоп.
Неожиданное для подавляющего большинства чикомостеков (на острове принимаются нелепые меры предосторожности: Костры горят сторожевые / На всех священных площадях, / И вижу — едут часовые / На челнах, лодках и конях) появление небесной гостьи определённо указывает на её природу: комета. Именно так и сказано: звезда в одежде боковой. Слово комета (от гр. κομητης — волосатый, косматый) для Хлебникова табуировано (за исключением браслета, и, если придраться, вулкана, отечественные соответствия романо-эллинским сочетаниям звуков в ГА нельзя назвать натужными).
Ничего нового, казалось бы. Предположения о гибели Атлантиды вследствие сближения Земли с хвостатой (метельчатой, на взгляд китайцев) звездой вдумчивые люди высказывали задолго до Хлебникова. Первым (1784 г.) был Г.Р. Карли. В ХХ веке польский астроном М.М. Каменский, используя для расчётов ряды Фурье, внёс уточнение: Атлантида погибла из-за кометы Галлея в 9541 г. до н.э.
Эдмунд Галлей (1656–1742) — математик, астроном, востоковед, геофизик, инженер, мореплаватель, переводчик, издатель, дипломат.
Используя наработки Ньютона (до открытия закона всемирного тяготения астрономы не могли объяснить внезапного появления и исчезновения комет), рассчитал параболические орбитальные элементы 24 наблюдавшихся в 1337–1698 гг. комет. Столь малое количество астрономически точных европейских записей объясняют влиянием Аристотеля, поскольку тот полагал, что кометы представляют собой лишь атмосферные явления. Все 24 кометы в то время безусловно считались разными небесными телами или одним и тем же знамением (Мартин Лютер: „Язычники пишут, что кометы могут иметь естественное происхождение, однако Бог не сотворил ни одной кометы, которая не предсказывала бы неизбежное бедствие”).
Галлей установил, что орбиты трёх комет весьма схожи. Более того, уверенно заявил: комета одна и та же, она возвращается: „Довольно многое заставляет меня думать, что комета 1531 г., которую наблюдал Апиан, была тождественна с кометой 1607 г., описанной Кеплером и Лонгомонтаном, а также с той, которую наблюдал я сам в 1682 г. Все элементы сходятся почти в точности, и только неравенство периодов, из которых первый равен 76 годам 2 мес., а второй 74 годам 10.5 мес., по-видимому, противоречит предположению о тождестве, но разность между ними не столь велика, чтобы ее нельзя было приписать каким-либо физическим причинам. Мы знаем, что движение Сатурна так сильно возмущается другими планетами, особенно Юпитером, что время его обращения известно лишь с точностью до нескольких дней. Насколько же больше должна подвергнуться таким влияниям комета, уходящая от Солнца почти в четыре раза далее Сатурна! Поэтому я с уверенностью решаюсь предсказать ее возвращение на 1758 г. Если она вернется, то не будет больше никакой причины сомневаться, что и другие кометы должны снова возвращаться к Солнцу”.
Галлей не ошибся: в рождественскую ночь 25 декабря 1758 г. комета вернулась.
В 1835 г. была определена точная дата её появления в начале ХХ века: 9 мая (Розенбергер) и 24 мая (Понтекулан) 1910 года.
Что говорили о косматых звёздах властители умов начала ХХ века? Властитель умов Константин Бальмонт рассказывал (1908 г.) бабушкины сказки:
По яйцевидному пути
Летит могучая комета.
О чем хлопочет пляской света?
Что нужно в мире ей найти?
Она встает уж много лет,
Свой путь уклончивый проводит,
Из неизвестного приходит,
И вновь ее надолго нет.
Как слабый лик туманных звезд,
Она в начале появленья —
Всего лишь дымное виденье,
В ней нет ядра, чуть тлеет хвост.
Но ближе к Солнцу — и не та.
Уж лик горит, уж свет не дробен,
И миллионы верст способен
Тянуться грозный след хвоста.
Густеет яркое ядро,
И уменьшается орбита.
Комета светится сердито.
Сплошной пожар — ее нутро.
Нет ядра, потом оно густеет... Чушь какая. Но „яйцевидный путь” (обмирщение овала, который ab ovo) — зело дивно, сиречь велимирянисто. Сам же создатель ГА если и пересекался с этим словоблудием, то совершенно без последствий.
А вот перекличка с «Юлием Цезарем» Шекспира — налицо:
В день смерти нищих не горят кометы,
Лишь смерть царей огнём вещает небо.
Не перекличка — перелицовка, выворот наизнанку: небо ГА (просто небо, в отличие от неба истины) вещает огнём смерть заурядного существа. Не Клеопатры, не Марии Стюарт, — весёлой босоножки (предел мечтаний которой — опустошение тугого кошелька). Ни до, ни после Велимира Хлебникова никто не возносил простолюдинок на такую высоту. Есть желающие оспорить это?
Платон объясняет причину „оседания острова” „за одни ужасные сутки” так: „‹...› пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений”. Он обходит молчанием какие-либо небесные знамения; Карли выдвинул голословное предположение, не более того. Повествование же Хлебникова столь наглядно, что закрадывается подозрение: не излагает ли он увиденное собственными глазами?
Нет, беззаконие на небесах подстерегатель созерцать не сподобился: обоюду создания ГА несть мало-мальски страстного сближения Земли с хвостатыми звёздами. Cближение оказалось довольно вялым, вроде объятий Алексея Александровича Каренина.
Но некоторые крепко поплатились за чрезмерно пылкое воображение.
Утром 19 мая 1910 года комета Галлея должна была оказаться между Солнцем и Землей на расстоянии 22,5 млн. км от последней. Так как длина её хвоста к этому времени превышала 30 млн. км, Земле было его не миновать.
Cпектральный анализ кометной атмосферы показал, что в ней присутствуют циан, угарный газ и водород. Сообщения об этом проникли в широкую печать США.
Начался массовый психоз. Одни прощались со своими родными и друзьями, другие осаждали аптеки, умоляя дать им противоядие от отравляющих газов, которые окутают Землю. В церквах круглосуточно шла служба. Десятки тысяч людей не вышли на работу. Фермеры снимали громоотводы, чтобы те не притянули электрических разрядов. Шахтеры в штате Пенсильвания и рабочие серебряных рудников Колорадо отказались спускаться под землю из страха оказаться заживо погребёнными. В штатах Виргиния и Кентукки люди переселялись из домов в пещеры. Многие обыватели Сан-Франциско наполняли дождевые бочки водой и забирались в них, чтобы спастись от воспламенения кометного водорода в земной атмосфере. Жители домов, расположенных близ озера Верхнее, покидали их из страха, что комета всосет воздух над озером и вызовет гигантскую приливную волну. Увеличилось число самоубийц, которые предпочитали умереть по собственной воле, а не ждать, пока их изжарит комета.
www.school-obz.org/archive/2007/02/40.htm
Хлебников презирал ежевечерние простыни лжи, и правильно делал. Однако царская цензура сработала весной 1910 года чётко и грамотно: россияне понятия не имели о своей погибели на днях, если не раньше. Уж Дорошевич-то Влас не преминул бы поиздеваться над пещерниками и подводниками, которые приняли за чистую монету страшилки вроде Она возмездья ядом дышит.
Но шила в мешке не утаишь: слухи о надвигающейся беде всё-таки просочились в образованные круги общества, к властителям дум. Из письма Александра Блока 11 января 1910 года к матери:
Известно ли тебе, что, кроме кометы Галлея (безопасной, вроде Нат. Ник.), идёт другая неизвестная — настоящая незнакомка? Хвост её, состоящий из синерода (отсюда — синий взор) может отравить нашу атмосферу, и все мы, помирившись перед смертью, сладко заснём от горького запаха миндаля в тихую ночь, глядя на красивую комету...
M.A. Бекетова. Воспоминания об Александре Блоке.
www.az.lib.ru/b/beketowa_m_a/text_0080.shtml
Синерод (C2N2) — бесцветный газ с острым запахом. Горюч, ядовит. Устаревшее название циана. Цианистый водород HCN более известен как синильная кислота. Спектры поглощения кометных газов действительно указывают на присутствие в них СО+, N2+, СН+. Ещё вопросы к духáм и туманам блоковской «Незнакомки» есть?
Да, чуткая цензура вовремя стеснила наёмные перья. Светские львицы, не говоря о дамах полусвета, в целом положительно оценили её усилия. Отечественная промышленность — та и вовсе нахвалиться не могла. Художник Александр Тышлер вспоминает:
Я помню, в 1908 или 1910 году все ждали комету Галлея. Всё вокруг было пропитано этой кометой. На ней предприимчивые люди хорошо спекулировали. На духах, на конфетах была нарисована комета. Печать тогда была неплохая, хорошо печатали. Даже на шляпках, которые носили женщины, впереди была звездочка, от нее шел назад хвост оранжевого цвета. Это комета Галлея...
www.lechaim.ru/ARHIV/103/anisimov.htm
Итак, царская цензура оказалась на высоте. Тихое и безгрешное житие благочестивых россиян смущаемо зловредными слухами не было; число пострадавших составил один человек, известный сочинитель Блок А.А.
Прилежные книгочеи недоумевающе переглянулись, и правильно сделали. Понятие о погибели своей подданные Е.И.В. имели, да ещё какое. Отдадим должное Игорю Северянину: он сумел о ту пору встать между источником света и народом так, чтобы тень Я совпала с границами народа:
Предчувствие — томительней кометы,
Непознанной, но видимой везде.
Послушаем, что говорят приметы
О тягостной, мучительной звезде.
Что знаешь ты, ученый! сам во тьме ты,
Как и народ, светлеющий в нужде.
Не каждому дано светлеть в нужде
И измерять святую глубь кометы...
Бодрись, народ: ведь не один во тьме ты, —
Мы все во тьме — повсюду и везде.
Но вдохновенна мысль твоя к звезде,
И у тебя есть верные приметы.
Не верить ли в заветные приметы,
Добытые забитыми в нужде?
Кончина мира, скрытая в звезде,
Предназначенье тайное кометы;
И ты, мужик, твердишь везде, везде,
Что близок час... Так предрешил во тьме ты.
Как просветлел божественно во тьме ты!
Пророчески туманные приметы;
Они — костры, но те костры — везде...
Народный гений, замкнутый в нужде,
Один сумел познать мечту кометы
И рассказать о мстительной звезде.
Я вижу смерть, грядущую в звезде,
И, если зло затерянный во тьме ты,
Пророк-поэт языческой приметы,
Мне говоришь об ужасах кометы,
Сливаюсь я с тобой и о нужде
Хочу забыть: к чему? ведь смерть везде!
Она грядет, она уже везде!..
Крылю привет карающей звезде —
Она несет конец земной нужде...
Как десять солнц, сверкай, звезда, во тьме ты,
Жизнь ослепи и оправдай приметы
Чарующей забвением кометы!
«Секстина». 1910 г., январь
Вот извлечения из великолепного исследования Е.А. Мельниковой (Европейский университет в СПб, Центр устной истории) «Эсхатологические ожидания рубежа XIX–XX веков: конца света не будет?»:
С 60-х годов XIX века начинается активная деятельность по популяризации астрономии. Она неразрывно связана с именем Камилла Фламмариона, директора Парижской обсерватории. В 1860–70-х годах он издает пособия для самостоятельных наблюдений неба любителями науки, проводит общенародные астрономические конференции в Париже, выступает с публичными лекциями по всей Европе. Практически все его книги были переведены на русский язык. Среди них «Популярная астрономия» [1880, 1897, 1900, 1902, 1904, 1908, 1913], «По волнам бесконечности. Астрономическая фантазия» [1893, 1894], «Общедоступная астрономия» [1889, 1892, 1894, 1900, 1903, 1904, 1908, 1914], «Светопреставление. Астрономический роман» [1893], и она же под заглавием «Конец мира» [1893, 1894, 1895, 1905, 1908], «Астрономия для дам», и она же под заглавием «Популярные лекции по астрономии» [1905, 1906], «Основы астрономии в общепонятном изложении. Для учителей и самообразования» (1909).
В это же время в Московском университете читаются публичные лекции профессоров астрономии Ф.А. Бредихина (по теории кометных форм), в Петербурге — В.Я. Струве, в Харькове — проф. Т.Ф. Осиповского, в Казани — Н.М. Лобачевского. В 1890 создается Русское астрономическое общество, в 1908 — Московское общество любителей астрономии. В период с 1888 по 1910 годы по всей России открывается более десятка различных обществ и кружков, объединяющих любителей астрономии. Помимо профессиональных обсерваторий, открытых еще в 30-е годы в Москве, Казани и позднее — в Петербурге, на рубеже веков появляются и т.н. “народные обсерватории”, доступные для всех желающих. С 1880-х годов в Москве действуют две частные обсерватории, открытые в рекламных целях. Устроенные на крышах небольших магазинов, торгующих оптикой, они были бесплатными и привлекали немало любопытных.
Наибольший интерес для обычного читателя составляли кометы. Все самые последние открытия в этой области немедленно становились известными широкой публике. Повальное увлечение кометами достигло апогея к 1910 году, в течение которого вышло несколько десятков книг, посвященных этому явлению.
Мода на астрономию и кометы, в короткие сроки распространившаяся в крупных городах, не обошла стороной и деревню. Народные версии зачастую дословно повторяют опубликованные в лубочных изданиях. Для сравнения приведем оглавление одной из брошюр о комете:
§1. Каковы же результаты столкновения кометы Галлея с землей.
§2. Что будет если хвост кометы состоит из ядовитых газов.
§3. Какова судьба нашей планеты, если хвост кометы состоит из азотных закисей?
§4. Каков наше удел будет; если газы окажутся окисью углерода?
§5. Научные данные о комете Галлея.
§6. Что будет, если хвост кометы состоит из каменных глыб?
§7. Какова же судьба мира, если хвост будет состоять из металлических руд?
Вот некоторые издания того времени:
• Гибель мира 18 мая 1910 года от кометы Галлея. По исследованиям известного директора парижской обсерватории профессора Камилла Фламмариона. М.: тип-я Евангельского общества юношей, 1910. 3-е изд. 16 с.
• Комета (Галлея). Погибнет ли земля? в текущем 1910 году. Ростов-на Дону: Изд-е И. Р-ва, [1910]. 16 с.
• Комета Галлея и ея предстоящая встреча с землею. Мнение профессора К. Фламмариона о комете Галлея. М.: Тип-я П.В. Бальцова, 1910. 16 с.
• Комета Галлея и предстоящее столконовение ее с землей. Прохождение земли через хвост кометы. СПб.: Тип-я А.И. Белокопытова, 1910. 16 с.
• Кончина Мира 5(18-го) мая 1910 года. Комета Галлея. Мнения ученейших и мудрейших людей. Лейпцигское издание Вильгельма Добера / Пер. с немец. А. Бланк. М.: Тип-я И. Люндорфа, 1910. Изд. 4-е. 16 с.
www.anthropologie.spb.ru/pdf/001/001_zelenin.pdf
А теперь проследуем за Прохожим вдоль третьей главки ГА, держа прицел на доступные к началу 1910 г. описания комет. Найдём одно-единственное: На лезвии лежит ножá (с перепевом На лезвии ножа лежá).
Действительно, хвосты комет бывали похожи на лезвие: в 66 году н.э. комета Галлея выглядела как занесенный меч над осажденным римлянами Иерусалимом, а в 1454 году папа Каликст III объявил, что хвост её похож на турецкий ятаган, и призвал готовиться к войне с турками. Однако ничего подобного венку тёмных змей, змей одежде боковой, ужей вздыбились стебли, прической змей колышет наблюдателями не отмечено. Отмечено следующее:
‹...› во время прохождения кометы Галлея возле Земли в 1910 году многие наблюдатели отметили явления, свидетельствующие о дроблении ее ядра. Эти наблюдения говорят, в частности, о том, что вблизи перигелия от ядра “откалывались” не слишком большие, но и не очень малые куски. Наблюдатели отмечали “множественность” ядра кометы, состоящего из нескольких ярких образований, которые довольно быстро исчезали. Затем ядро кометы Галлея снова оказывалось в одиночестве, потом снова дробилось.
Войцеховский А.И. Виновница земных бед?
www.a-nomalia.narod.ru/znak/790-6.htm
В 1910 году “метельчатая звезда” разваливалась на глазах; выбросы-ошмётки становились попутчиками материнского тела? И не такое бывало: у кометы, открытой в 1743 г. Клинкенбергом и Де Шезо, было шесть ярких широких хвостов. “Метла” оборачивается “павой” крайне редко. Иной раз видны два хвоста, пылевой и газовый; но нигде, кроме ГА, не говорится, что комета ими колышет.
Остаётся числить исследуемое произведение по ведомству Рэя Брэдбери. Ещё бы не предтеча: нельзя убивать бабочку, беды потом не оберёшься. Бабочку-бабёнку.
Нет, повременим.
Блок задним числом (сентябрь 1910 г.) петушился: „Ты нам грозишь последним часом, / Из синей вечности звезда! / ‹...› / Грозись, грозись над головою, / Звезды ужасной красота! / ‹...› / Но гибель не страшна герою, / Пока безумствует мечта!” Судя по обмолвке Хлебникова в письме к Елене Гуро (апрель 1911 г.), он был осведомлён о недавней угрозе (В том же случае, если на звездном небе судеб сборника покажутся зловещие светила, то некое малое посланьице да полетит ко мне!). Трудно поверить, что сей ходячий справочник по спутникам Солнца (см. «Азбука неба») не содержал о ту пору ни слова учения Бредихина Ф.А. (1831–1904) о залётных гостьях. Во всяком случае, три года спустя («Закон поколений», сентябрь 1914 г.) отечественный небовед помянут весьма уважительно:
Тютчеву и Одоевскому должно быть благодарными за одни их имена. Имена Тютчева и Одоевского может быть самое лучшее что они оставили. Странно что «Белая ночь» звучало бы настолько плохо, насколько хорошо «Белые ночи». Белыми ночами как зовом к северному небу скрыто предсказание на рождение через 28 ‹лет› Бредихина, первого русского изучавшего хвостатые звезды, и брошено указание на родство 2-го знания с звездным.
Согласно Бредихину, хвосты зловещих светил (древнерусские летописи — кладезь злополучий) бывают
• направленные прямо от Солнца;
• изогнутые и отклоненные назад по отношению к орбитальному движению;
• почти прямые, но заметно отклоняющиеся назад.
Бредихин довёл до сведения наблюдателей, что при некоторых взаимных положениях Земли, кометы и Солнца хвосты 2-го и 3-го типа покажутся им направленными в сторону Солнца, а не прочь от него; но ни о каком
колыхании, тем паче о
причёске змей, он речи не ведёт.
С большой натяжкой
ужей — правда, не
чёрных — можно опознать на гоболене XI века. Но гораздо ужастее Michelangelo Caravaggio, коего ваш покорный слуга присобачил (не присоседил, а именно присобачил; перевод с чикомостекского воспоследует) к Greg Martin близ Платона и Лукреция. Да, это Медуза Горгона.
Прилежные книгочеи кивнут понимающе: где Горгона, там и эгида. Думаете, легко мне предавать Хлебникова? А ведь я изменил своим убеждениям только ради эгиды. Помните? „Атлантология — полноправная отрасль биогеографии четвертичного периода геологической истории Земли. Краеугольный камень антропогена, если угодно. А на камне — столп, Велимир Хлебников. Российское общество по изучению проблем Атлантиды (РОИПА) под
эгидой Института океанологии РАН им. П.П. Ширшова уполномочено заявить ‹...›”
Экая прорва запрещённых слов. И поднялась-таки рука. Почему?
Потому что от взгляда Медузы Горгоны у меня коснеет язык.
5. Имена собственные
Однажды студент Хлебников вышел прогуляться. В Летний сад? Почему нет. И вот он подходит к Летнему саду. Образцовому Летнему саду царской России. Казань пыжится, Пермь надувает щёки. Какое там.
Решётка, например. Чугунное литьё. Не та, что Фельтен, а которая Шарлемань. Которая низенькая, но внушает. Двуглавые орлы не внушают, приелись. И двуострые секиры не внушают. В Риме как страх на плебеев нагоняли? Намёками. Насилие порождает насилие, стращать надо умеючи. Двуострая секира чуть-чуть из батогов виднеется, чуть-чуть. Все понимают: крайняя мера. Но палками отдуют по первое число, только попадись. Экий пучище. Ликторы.
Виктор–ликтор. Назвали же. Ладно хоть не святцам, не Иов. Романов Пётр по святцам Исаакий, вовремя догадались не испортить человеку жизнь. Эвона какой собор на радостях отгрохал. Пётр Хлебников. Ничуть не лучше. Витюша, Петруша. Владимир? Вовоч Кахлебников. Любомир? Любик Любёнок Любёночек Любенюга Любюха Любарик Любисик Любиська Любак Любняк Любчик Люберень и так далее. Самое скользкое сербское имя. Потому что Любомор. Радомир? Бранимир? Драгомир? Будимир? Будимир Соловеевич Хлебников.
Внушают не двуглавые и двуострые на решётке, а одна и та же голова. Единообразные отливки. Близняшки с разинутыми ртами. Если изо рта не рвётся крик, змея обязательно заползёт в глотку, обязательно. Не оскал боли, а овал мощного выдоха. Бесконечный выдох. Овал от ab ovo. Лицо–яйцо. Змеиные яйца имеют кожистую оболочку. Восковое змей яйцо. Струя крика. Возникает тяга, голова движется. Летит, крича. Вместе со змеями. И они вынуждены свиться в двойную спираль, чтобы не сдуло. Запрещенное слово. Spira это изгиб, извив. И они вынуждены свиться в сугубую пружину.
Вот откуда в ГА ножны и рукоять: с решётки Летнего сада. Перед вами именно та Глава, отрублена ножами, именно та. Римские мечи ближнего боя. Длинные ножи, по сути. Перекрестие ножей в ножнах, ещё перекрестие, ещё и ещё перекрестие.
А тут орудовали вандалы, и перекрестия нет: один-единственный нож. На лезвии лежит ножа. И‹з› ножен мести рукоять. Одно лезвие и одна рукоять.
Ладно, установили. Решётка Летнего сада. Где из горгон растут стихи, не ведая стыда. Переходим к исследованию произведения «Шаман и Венера».
Что Вы, голубушка. Всё только начинается. Это я к девушке Вике из Барнаула обращаюсь. Хорошее имя Вика. Анчарову тоже нравилось одно время. Потом он Вику переделал в Сирингу. Не знаю, почему. А Хлебников сразу бы не одобрил: наглый Рим. Виктор, Виктория. Придётся брать другое имя, детка. Или заниматься Виктором Шкловским.
Да, не густо на Руси русских имён. Одно-единственное: Ольга. Русы вывезли с родного пепелища, из Швеции. Вера и Надежда — дочери Софии, гречанки. Позднейшее заимствование. Из славянских имён русы оставили только Ладу и Любаву. Самые хлебниковские имена, Лада и Любава.
Слово об Эль.
Но гласные тоже имеют значение. Простой пример.
Я не встречал на своём веку ни одной благополучной Леры. Излом да вывих. А ведь пожито: шестеро внучат. Все известные мне Леры — глубоко несчастные существа. Надо что-то делать. И вот я советую самой пропащей Лере сменить букву. Хлебников учит: е и ы выворачивают слова подоплёкой наружу. Стало быть, для имён собственных эти буквы — живодёрки. Вам, говорю, Лера, надо переименоваться, вы же не чулок или шкура продажная. Про шкуру намёк был прозрачный по самое донце, но Лера и не такого про себя успела наслушаться.
Эта совсем пропащая Лера уже никому не верила, но совету плодовитого старца вняла.
Окружающие очень быстро привыкли, кстати. Потому что выговаривать имя Лора очень приятно. Хочется выговорить ещё и ещё. Какое-то звуковое благоухание, что ли. Невыразимое ощущение. Иудеи меня поймут: Тора.
И что же? Теперь у Лоры прекрасный муж и двое близняшек, мальчик и девочка. Ещё вопросы по исправлению имён есть?
И тут (давно пора, по-моему) возроптали, наконец, прилежные книгочеи. Они притомились кивать понимающе: ‘Медуза Горгона’–‘эгида’, ‘Медуза Горгона’–‘эгида’, ‘Медуза Горгона’–‘эгида’. Шея отваливается. „Афина Паллада!” — воскликнул вдруг один книгочей в очёчках. Взвился.
Совершенно верно, юноша. Афина Паллада — богиня целомудрия у эллинов. Отпроситесь у богини, довольно хранить девство. Создавайте семью, друг мой. Да ради вас любая бросит курить, а умница Лора так и навсегда бросит. Потому что:
Юноша светел,
Небо заметил.
Он заметил, тих и весел,
Звезды истины на мне,
Кошелек тугой привесил,
Дикий, стройный, на ремне.
Просьба обратить внимание на предпоследнюю строку, молодой человек.
Давешняя присказка venus, vidi, vici шибанула гоголевским Петрушкой, не так ли. Некоторые даже фыркнули.
Не говори гоп, советуют полтавские хохлы. Чтобы познать вкус борща, надо откушать не ложку, а плошку. Почему Велимир Хлебников с чистой душой переиначивает название второго спутника Солнца? То и дело переиначивает. В Красотку. В Милицу. В Лапушку. В Любяшку.
— Хлебников шутит, никто не смеётся, — горевал Осип Мандельштам. Не шутит, а острит. Небывалой остроты ума человек. Восковое змей яйцо. Лицо Красотки.
Иммануил Великовский шутит, никто не смеётся. Например: Венера и Медуза Горгона — однояйцевые близнецы. Восковое змей яйцо.
Продолжение 
